Рэнди Тараборрелли - Фрэнк Синатра. «Я делал все по-своему» [litres]

– Папа заставил нас всех дать подписку, что мы не будем комментировать биографию, написанную Китти Келли, – вспоминает Нэнси Синатра. – И мы страдали молча.

По иронии судьбы биография, написанная Китти Келли, в очередной раз показала: Синатра даже в семьдесят один год остается очень популярной фигурой. Сам же он ушел в работу, попытался забыть о книге. Наверняка именно этого ждала бы от него мать, будь она жива.

К 1987 году Фрэнк и Барбара приобрели новый дом на Футхилл-роуд, в Беверли-Хиллз. Дом в Палм-Спрингз остался у них, но теперь они по большей части жили в Лос-Анджелесе.

Восемьдесят седьмой год памятен еще и полным прекращением отношений между Фрэнком и Мики Рудином. Нередки были случаи, когда Синатра в одночасье рвал многолетнюю связь; так случилось и с Мики. Они повздорили, единственная ссора разрушила и сотрудничество, и дружбу.

– Это трудно объяснить, – годы спустя вспоминал Рудин. – Да я и не стану объяснять, предавать тем самым долголетнюю дружбу. Скажу только, что до определенного момента всё у нас с Фрэнком шло хорошо. А потом изменились его отношения с семьей. Мы оба нервничали по этому поводу, в какой-то момент перестали сдерживаться, погорячились – и вот результат. Кончилась дружба, которой я дорожил более всего в жизни. Я очень страдал. Я любил и Фрэнка, и его детей – они выросли на моих глазах. Но довольно об этом, я не хочу превращаться в сплетника.

Нелегко было и Фрэнку – за десятилетия он привык к Мики, привык полагаться на него и советоваться с ним. Переживали и члены семьи Синатра, верившие, что их интересы Мики ставил едва ли не выше собственных. Без Мики Рудина будущее казалось не сулящим ничего хорошего.

В общественном сознании имена Фрэнка Синатры, Дина Мартина и Сэмми Дэвиса были тесно связаны вот уже двадцать пять лет подряд. К 1987 году постаревшие артисты продолжали работать, несмотря на проблемы с близкими и со здоровьем. В октябре 1986 года тройка собралась на концерт-бенефис в Детском центре при клинике Эйзенхауэра, основанном Барбарой, женой Фрэнка. Тут-то Сэмми Дэвис и предложил: а давайте снова работать вместе! Действительно, эти трое как бы усиливали магнетизм друг друга, выступая одновременно, даром что за двадцать пять лет были периоды, когда они вовсе не виделись. Почему бы не начать всё заново?

Фрэнку исполнился семьдесят один год, Сэмми – шестьдесят один, Дину – шестьдесят девять. Сэмми предложил дать совместный концерт в отеле «Бэллиз», в Лас-Вегасе, где у всех троих был ангажемент. Фрэнк внес контрпредложение – отправиться в полноценное турне. Сэмми, любивший выступать с Фрэнком, моментально согласился. Иная ситуация была с Дином Мартином.

К этому времени Дин стал другим человеком. К октябрю 1987-го не прошло еще и шести месяцев с момента гибели его сына, Дина Пола, которому было всего тридцать пять. Личный самолет Дина Пола на скорости пятьсот миль в час врезался в гору Сан-Горгонио, ставшую роковой для матери Фрэнка. Со смертью сына свет померк для Мартина. Убитый горем отец погрузился в пучину депрессии. Правда, он еще пытался выступать – всего через восемь дней после похорон Дин Мартин давал концерт в отеле «Бэллиз», – однако воля к жизни оставила его. Здоровье стремительно ухудшалось – как из-за тоски, так и из-за алкоголя, который теперь потреблялся Мартином в непомерных количествах. Все друзья беспокоились о нем, а больше всех – Фрэнк и Сэмми.

– Хоть бы он поговорил о своем горе, – сетовал Сэмми. – Так нет, молчит. Замкнулся в себе.

Через два дня после озвучивания идеи насчет совместного тура Фрэнк позвонил Сэмми.

– Ну что, дружище, ты готов? – бодро начал Фрэнк. – Работа предстоит изрядная, но Дину это может пойти на пользу. Надеюсь, он встряхнется. Ради одного этого стоит попробовать.

Через несколько недель трио вновь собралось в доме Фрэнка. Фрэнк сообщил: придется отказаться от путешествия на поезде, ведь их команда – восемьдесят один человек, и кормить этакую ораву целую неделю, размещать на ночлег и нести прочие дорожные расходы будет накладно. Нет, они все полетят на самолете.

– Мы трое соберем в общей сложности двадцать тысяч зрителей, – добавил Фрэнк.

Несколько лет спустя, в ресторане «Ла Фамилиа» в Беверли-Хиллз, Дин Мартин говорил:

– При слове «самолет» у меня всякое желание пропало. Я понял: это турне не для меня. Мое время ушло. Конечно, я выступал кое-где, кое-когда, но лишь для того, чтобы окончательно не пасть духом. Турне было мне не по силам, ведь оно требовало энергии, которой я лишился. Тем более с некоторых пор я не выношу самолетов… Но разве я мог отказаться? Разве мог подвести Фрэнка и Сэмми? Не мог, хотя и знал: турне будет самой крупной ошибкой моей жизни.