Грант Моррисон - Супербоги [Как герои в масках, удивительные мутанты и бог Солнца из Смолвиля учат нас быть людьми]

«ОТНЮДЬ НЕ ИСКЛЮЧЕНО, ЧТО ОДНАЖДЫ НАШУ ПЛАНЕТУ БУДУТ НАСЕЛЯТЬ ОДНИ СУПЕРМЕНЫ!» – уверял нас Джо Шустер еще в 1938 году, но это отнюдь не единственный пример того, как комиксовая реальность предугадывает наше развитие.

Мы – мастера строить или открывать то, что творим в воображении. Да, среди нас пока нет летающих мужчин и неуязвимых женщин – ладно, зато у нас имеется доступ к супертехнологиям, некогда бытовавшим только в комиксах.

«Материнские ящики», эмпатические персональные компьютеры, как в цикле «Четвертый мир» Джека Кирби, в зачаточной форме уже существуют. Сильно ли утешительный контакт с «материнским ящиком» отличается от мгновенной связи по мобильному телефону? Круглосуточный доступ к друзьям и родным, неумолчный гул социального обмена обволакивают нас коконом, прячут от якобы враждебного мира. Нередко из ящика можно вызвать мать собственной персоной.

В комиксах Кирби безжалостный интеллект, находящийся в вечном поиске, воплощался в Метроне, чье Кресло Мёбиуса преодолевало время и пространство: можно сказать, Метрон был богом всех телезрителей – не покидая удобного кресла, листал каналы, собирал информацию. Волшебная мебель Метрона ныне видится скорее фактом повседневности, нежели супертехнологией. Как в книжке «Метрон» объяснял нам Кирби, мы – новые боги и мы же – боги старые.

Уже существует технология, которая позволяет силой мысли удаленно управлять автомобилями. Что мешает кому-то стать Автоменом, Человеком-Машиной? Он втайне сидит у себя в комнате, жует драже в шоколаде, а между тем апатично пилотирует свой невероятный суперфургон по городу, спасает жизни и сражается с преступностью, на которую у обычных патрульных машин просто не хватает скорости.

Во многом мы уже сверхлюди. Экстраординарность – настолько привычная составляющая нашего человеческого наследия, что мы зачастую не вдумываемся, чего уже достигли и насколько все это уникально. Мы создали машины, расширяющие возможности нашего тела, наших органов чувств, позволяющие нам заглянуть в глубины космоса и за пределы времени. Наши камеры и приемники показывают нам весь электромагнитный спектр. Мы можем замедлять, замораживать и ускорять время на экранах. Изучать микроскопические миры, манипулировать ими, печатать свои имена на одиночных атомах, анализировать марсианский грунт и изблизи наблюдать кольца Сатурна. Голосовые и фотографические записи всего, что мы видели, ширящимся пузырем радиоволн со скоростью света удаляются в бесконечность. Телерепортажи о первой высадке на Луну до сих пор несутся в космос, слабея с рассеянием волн. Будь у вас достаточно мощная антенна и телевизор на планете в сорока световых годах отсюда, вы бы увидели, как Нил Армстронг делает первый шажок за все человечество, и услышали наши дурацкие оптимистические песни лета 1969 года.

Космические аппараты – щупальца, которые наш биологический вид запускает вдаль, в бездну пустоты, дабы они приземлились в других мирах или странствовали, собирая данные, пока не стихнет сигнал или не исчезнет последний слушатель. Эти предельные расширения восприятия завели человеческое сознание в абсолютную ледяную черноту на 10 518 миллиардов миль от вас. Сейчас, когда я это пишу, ровно на столько удалился от Земли «Вояджер-1», дальше всего протянутый палец человечества. «Вояджер-1» стартовал в 1977-м, и с родной планетой его по-прежнему связывают радио и серебристая ниточка пути сквозь время – с пусковой площадки в межзвездный вакуум. Отдельные люди – не сверхчеловеки, однако организм, коего все мы крошечные клетки, – безусловно супер. Жизненная форма, до того огромная, что мы о ней и не задумываемся, превращает минералы своей планеты в инструменты, дабы коснуться безбрежной черной бездны между звездами или запустить зонд под убийственное давление в глубинах океанов. Мы уже – элементы суперсущества, чудовища, бога, живого процесса, настолько всеобъемлющего, что для индивида он – как вода для рыбы. Мы – клетки тела уникальной формы жизни, и ей уже три миллиарда лет, и корни ее уходят в докембрийские океаны, а генетическая электропроводка пронизывает все живые структуры на планете, связывая все, что здесь когда-либо существовало, в единую исполинскую нервную систему.

Возможно, наивысшая ценность супергероев – в будущем, где настоящие сверхчеловеки ищут себе ролевые модели. Когда завтрашние суперлюди выступят из своих аквариумов, капая жидкостью на пол, за наставлениями они вполне могут обратиться к Супермену – и это отнюдь не худший сценарий. Супергеройские комиксы вполне могут оказаться реалистической беллетристикой завтрашнего дня.