Грант Моррисон - Супербоги [Как герои в масках, удивительные мутанты и бог Солнца из Смолвиля учат нас быть людьми]

Человек-Паук эгоистично пропускает мимо ушей крики копа; вор запрыгивает в лифт и уезжает. «ХОРОШО, ЧТО ЭТОТ РАСФУФЫРЕННЫЙ БОЛВАН МЕНЯ НЕ ОСТАНОВИЛ!» – склабится он, чтоб до всех наверняка дошло.

Коп пеняет Человеку-Пауку, а наш не вполне еще герой пренебрежительно парирует:

«ИЗВИНИ, ДРУГ! ЭТО ТВОЯ РАБОТА! С МЕНЯ ХВАТИТ – МНОЮ НИКТО ПОМЫКАТЬ НЕ БУДЕТ! Я ТЕПЕРЬ БУДУ СЛУШАТЬ ТОЛЬКО СЕБЯ!»

Когда радетельные опекуны дядя Бен и тетя Мэй покупают Питеру микроскоп, о котором он всегда мечтал, сразу становится ясно, что вот-вот разыграется трагедия.

Питер возвращается с очередных телесъемок, а его дом освещают полицейские мигалки. Некий грабитель застрелил дядю Бена, и, в ярости выследив убийцу до самого его логова, Человек-Паук узнает вора, которому позволил сбежать тремя страницами раньше. Дядя Бен мертв, и виноват в этом Питер. Бэтмен хотя бы мог обвинить в смерти родителей кого-то другого. И в эту минуту Человека-Паука – Шоумена сменяет Человек-Паук – Борец с Преступностью, жаждущий искупить свою ужасную вину.

Крошечная одинокая фигурка, нарисованная Дитко, уходит во тьму под луной в городе, где не горят огни, и Ли завершает свою первую отрезвляющую историю бессмертными словами:

«С ВЕЛИКОЙ СИЛОЙ ПРИХОДИТ ВЕЛИКАЯ ОТВЕТСТВЕННОСТЬ!»

Последний текстовый блок, как и первый, выводит нас из напряженной, эмоционально заряженной ситуации странно фразированным напоминанием о том, что это все понарошку: «И ТАК РОДИЛАСЬ ЛЕГЕНДА, И НОВОЕ ИМЯ ВПИСАНО В ПЕРЕЧЕНЬ ТЕХ, БЛАГОДАРЯ КОМУ МИР ФАНТАЗИИ – НАИПРЕКРАСНЕЙШЕЕ ЦАРСТВО».

Прыщавые аутсайдеры, жертвы гормонального взрыва, нашли в Питере нового героя. У Кларка Кента имелись своя квартира и постоянная работа, а вот Питер по-честному был лузером. Питер открывал правду, скрывавшуюся за подслащенной ложью Барри Аллена и Рэя Палмера: симпатичным девчонкам ученые никогда не нравятся. Питер лажал, болел гриппом, у него кончались деньги и истощалась надежда. Питер ручной иглой сшивал порванный костюм Человека-Паука в крохотной комнатке дома тети Мэй в Квинсе, а газеты между тем объявляли его альтер эго угрозой обществу.

Marvel Comics с пылу с жару, прямо из печи достала две прогремевшие серии, которые совершенно перекроили супергеройскую парадигму. Со временем появлялись новые неблагополучные герои, и истории стали дополнять друг друга, отсылать друг к другу, достраивая всеобъемлющую мозаику целого нового мира. В DC в одном выпуске могло случиться землетрясение, а в следующем выпуске о нем забывали. Бэтмен мог лежать со сломанной ногой в собственной серии, но притом скакать по крышам в «World’s Finest», «Detective Comics» или «Justice League». Вселенная «Марвел» закладывала фундамент попрочнее. Если в конце одной истории Питер Паркер зарабатывал синяк, в начале следующей он по-прежнему ходил с синяком, и вся линейка «Марвел» читалась как одна громадная взаимосвязанная сага.

«Фантастическая Четверка» превратила узнаваемые семейные драмы в сверхчеловеческий эпос. А теперь «Человек-Паук» преобразил обычную подростковую жизнь в какую-то дикую и полную символизма мыльную оперу. Тонконогий, тонкорукий, угловатый Человек-Паук был жуток, как и его тотем, и Дитко не упускал случая изобразить его в перекрученной неестественной позе. Лица у Человека-Паука не было. В золотом веке его безликая маска подошла бы зловещему и немногословному мстителю, но гениальный Ли сделал Человека-Паука самым болтливым комиксовым героем. Человек-Паук никогда не затыкался! Он издевался над врагами, отпускал шуточки и непрерывно комментировал каждый свой жест, каждое ощущение. Как будто застенчивый Питер оживал, только спрятав лицо под маской. Человеком-Пауком он невесомо носился и кувыркался по авеню Манхэттена, экстатически брызжа липкой паутинной жидкостью.

Кирби и Дитко совместно переиначили саму эстетику американских комиксов и заложили основы двух независимых методов визуального выражения. С одной стороны, были книжки про супергероев, представленные грубоватым ветераном драк Кирби – супергеройским Пикассо или, пожалуй, правдоподобнее будет сказать, Уильямом Блейком, который задал базовые правила манипулирования перспективой и ее искажения. С другой стороны, очкастый анахорет Дитко мостил дорогу элементам андерграундного, альтернативного комиксового стиля, с размеренным темпом и тематическими интересами, которые в итоге развились в политику и формализм более поздних работ – например, «Хранителей» и далее.