Алексей Шерстобитов - Эксперты

— Ну и что это было? Объяснись, пока я не разорвал к чертям собачим все твои несбывшиеся мечты… — Доверие между этими людьми было полное, поскольку случайных людей в составе персонала не появлялось. Марина начала сначала, ничего не утаивая, рассказав даже о происшествии в душе, что шеф оценил по достоинству, хотя и сделал вид, что пропустил мимо ушей.

— Сегодняшнее было полной неожиданностью, но это не могло произойти просто так. Я в самом начале Зигфрида проверяла по своим каналам — все было чисто. И вообще, откуда это, где та тварь, что устроила такое? Найду, половину мозга вырежу, заколю, как…

— Все так, все так… Только вот месяц с небольшим назад настоящий Зигфрид Навои скончался, потому и ты, и я не нашли ничего, что могло бы вызвать подозрения у ментов… а вот твой бывший… со своей службой, которая везде всегда опаздывает, послал запрос лишь спустя время — думаю, ты его чем-то разозлила…

— Ну все, сууукаааа… пусть ищет крышку гроба…

— Ну это твое личное…

— Это уже неважно, какое…

— Что делать собираешься?

— Пока не знаю…

— Что… сильно он тебе по вкусу пришелся? Можешь не отвечать — полгода ты ходила как солнце, можно было электричество отключать… Я читал на него составленную справку. Ничего себе парняга… С тобой только такой и справится… Если его задержат, помочь не сможет никто, надеюсь, ты это понимаешь. Сюда он не вернется… если захочет увидеть тебя, ему придется рисковать в другом месте. А он захочет! Беда в том, что это понимают и опера, а охотятся на него… — кто только не охотится. Сдали его со всеми потрохами — его же главшпан и сдал…

— Кто это?

— Некто Влад «Дисней»…

— Гнида!

— Не так много он о нем знал, на этих данных обвинения не построишь, поэтому очевидно, что им нужен только его труп. Не знаю, как и чем тебе помочь, тут возможности мои ограничены. Если мои контакты пригодятся, я в твоем распоряжении. Сочувствую тебе! Располагай мною, но будь осторожна… Да, вот еще что. Люди, бывшие в этом кабинете… ну из этих… ты видела… тебе не смогут сделать ничего плохого… к тебе они теперь настроены только по-доброму. Иди Марина Никитична… и думай… хорошенько думай…

Не имея сил находиться в одиночестве, Сосненко бродила в сопровождении двух огромного роста санитаров. Проходя мимо решетки камеры, где содержался Митя, совершенно безобидный некрофил-каннибал [4] Некрофил — человек, испытывающий любой вид влечения к трупам. Каннибализм — поедание особей своего вида. , она обратила внимание на его нервозное состояние, которое никогда раньше не наблюдалось. Как бы тяжело ей ни было, а профессионал всегда остается верен себе и своему призванию.

Она приблизилась. Непомерная сажень в плечах, прекрасно развитая мускулатура, недюжинная сила, отсутствие страха и при этом совершенная незлобивость всегда покоряли ее в этом пациенте. Добрые отношения, конечно, не переходили разумного предела, но все же отличались от таких же с другими душевнобольными. Митя всегда контактный и благорасположенный к каждому, боялся, впрочем, как и все, только главврача. От одного его взгляда любой вжимался в стену, замолкал, некоторые плакали, кого-то трясло.

К Марине пациент относился с большой любовью, называл мамой, и готов был исполнить все, что угодно. История этого несчастного человека отличалась ужасным началом только для него самого, так впоследствии и не став опасной для других. Еще в грудничковом возрасте, мать, нездоровая психически, отрезала ему язык, чтобы ребенок не кричал. Женщина эта была шумной и постоянно своими припадками и беснованиями будила несчастного, а бодрствующий он надоедал просто своим присутствием. Чтобы он не реагировал на шум, мать залила ушки младенца кипятком. Таким ничего не слышащим немым он и попал в интернат, оставшись и во взрослом возрасте на уровне развития семилетнего ребенка.

Оставшись без помощи, всеми брошенный, имея добрую душу, боящийся Бога, считающий что убивать, воровать и вообще преступать заповеди Евангельские смертельно опасно, он находил пропитание на кладбище, собирая оставленные продукты питания или разрывая свежие могилы, для добычи никому не нужных человеческих останков. По сей день осталось загадкой, каким образом он не отравился ни разу.

Таким и был доставлен под надзор Марины Никитичны. Будучи натурой чувствительной и даже в чем-то благородной, он поставил себе целью служить этой женщине, принимая ее вместо матери. Он ощущал любое изменение или перепад ее настроения, принимал за врага любого, кто хоть немного мог докучать ей.