Андрей Савельев - Война в 16. Из кадетов в «диверсанты»

Однажды днём я спускался в свою полевую «медлабораторию» в здании автомойки и увидел, как Борщ лежит на полу и трусится в припадке. Пена изо рта не оставила у меня сомнений — это эпилепсия. Я быстро подошёл к нему и повернул голову набок (даже голова у него весила, как мешок картошки). Я понял, что его жизни ничего не угрожает и Борщ — просто эпилептик, которого скоро отпустит. Поражало только, что никто об этом не знал, и он вообще смог вступить в ополчение.

Через несколько минут он пришёл в себя, а когда увидел меня, то сильно засмущался и даже напугался:

— Ты только командиру не говори, эти припадки у меня редко.

— А тебя не проверяли, когда ты в ополчение вступал? — спросил я.

— Нет, я не показывал карточку, да и знать им незачем. Мне нужно водки пить по 50 граммов в день, чтобы сосуды расширялись, тогда приступов почти не будет.

Я сначала не очень поверил, что водку он хотел употреблять в целях профилактики эпилепсии, но потом прочитал в интернете, что иногда в этом есть смысл.

В Славянске Игорь Стрелков установил сухой закон с жёсткими условиями: кто выпьет — на рытьё окопов. А кто выпьет и проштрафится в этом состоянии, того вообще сажали на подвал.

Все знали про эти правила, поэтому Славянская кампания славится тем, что бойцы не пили и не употребляли наркотики, по сравнению с теми же укропами или солдатами других гарнизонов ДНР и ЛНР, для которых эта проблема имела место быть.

Одним из немногих, у кого легально, так скажем, имелось спиртное — был я. Помимо медицинских флакончиков спирта, у меня хранилось несколько бутылок водки. Нужны они мне в случае, если закончится «96-процентный» или нужно будет кому-то налить для предотвращения шока. Помимо водки, у меня и сильно-действующие препараты группы А имелись для тех же целей. Мне разрешали всё это хранить, так как знали, что я непьющий, да и наркотики не употребляю. До сих пор благодарю Бога, что Он меня от этого уберёг.

По просьбе эпилептика я наливал ему понемногу в день, но ни он, ни другие не знали, где я храню свои запасы.

Борщ сидит первый справа

Водка и правда действовала на Борща чудотворно — за весь период, сколько помню его в Семёновке, после первого приступа, который я увидел, эпилептический припадок у него случался ещё только один раз.

Бойцы Моторолы возле «Метелицы»

Гостиничный комплекс «Метелица» подразумевал на своей территории не только отель, бильярд и ресторан, но и сауну с бассейном. Как только мы туда переехали, после нескольких дней постоянных обстрелов свет в «Метелице» погас. Снаряд попал в опору высоковольтных проводов и обесточил практически всю Семёновку. Первое время приезжали электрики из города и восстанавливали электроснабжение, но когда снарядом сбило столб, восстанавливать уже было нечего. И так как до 3 июня свет с переменным успехом чинили, то один из добровольцев, Ташкент, по совместительству электрик, смог починить щиток, отвечающий за сауну. Тогда наши нескучные будни стали ещё веселее: иногда вечерком, в дни, когда укроповская артиллерия была не сильно активна, мы ходили париться в сауну.

2 июня я пошёл в сауну и компанию мне составили Цыган и Север — те же ПТРСники, которые пугали укров в момент взятия Семёновки. Позывные ребятам полностью подходили, так как Цыган был действительно цыганом, а Север родился где-то в холодных краях.

Слева Цыган, справа Север

Тогда в сауне Цыган мне предложил сделать массаж по какому-то их традиционному рецепту. Он принёс откуда-то пиалку с мёдом и растёр им почти всё моё тело. Массаж оказался действительно очень расслабляющим, особенно после того как я бегал в 35-килограмовой экипировке по 16 часов в день. Тогда я впервые разговорился с ребятами и, можно сказать, даже подружился. Оба они были православными и приехали на Донбасс воевать за идею. Цыган на меня произвёл впечатление очень весёлого, добродушного и жизнерадостного человека. После сауны мы обменялись с ними телефонами на случай плохой радиосвязи [139] Видео 39 — war16.ru/v39. .