Анатолий Гордиенко - На пути к рассвету

— Кто награждён орденом? — вскрикнула Марийка. — Когда? А как же Анна?

— Вчера вечером принесли пакет. Приказом командующего войсками Карельского фронта генерал-полковника Фролова от 11 октября 1942 года ты награждена орденом Красной Звезды. Анна Лисицина — посмертно.

— Почему вы мне сразу не сказали?

— Это было бы не очень красиво, что ли. Вот тебе орден и вот тебе новое задание. А так всё, как у людей. Читай дальше.

Задача выполняющему задание.

Основной целью нелегальной ходки Мелентьевой в тыл врага ставится установление связей с секретарём подпольного Сегозерского райкома комсомола «Бертой» /Бультяковой/, организация массово-политической работы среди молодёжи в районе, сбор сведений разведывательного характера, сведений о морально-политическом состоянии населения и о мероприятиях финских властей.

Для достижения указанной выше цели перед т. Мелентьевой ставятся следующие конкретные задачи:

Мелентьева поездом направляется до ст. Кочкома, где присоединяется к ходке майора Родионова и следует с ней в р-н дер. Паданы, Пряккила, где вместе со всей группой принимает меры по устройству на проживание в нелегальных условиях.

За время нахождения в тылу имеет следующие задания:

1. Принимает меры к установлению местонахождения секретаря подпольного райкома комсомола тов. Бультяковой, используя для этой цели местное население.

2. Устанавливает связь с молодёжью, оставшейся на территории Сегозерского р-на, встречается с наиболее преданными из них, информирует их о положении на фронтах, о положении в стране, рассказывает, что должна делать молодёжь Сегозерского района для приближения окончательного разгрома гитлеровских захватчиков.

3. Добывает через местных жителей и путём личного наблюдения сведения о морально-политическом состоянии населения, о мероприятиях, предпринимаемых противником в Сегозерском районе. Приносит с собой несколько экземпляров финских газет, приказов и других документов.

Срок действия Мелентьевой в тылу противника 1—1,5 месяца, после чего она должна вернуться на нашу территорию.

Во время всей ходки т. Мелентьевой должны быть приняты все меры для избежания провала. На случай провала пользуется следующей легендой…

— Вот, Марийка, такой коленкор. Последнюю фразу напиши своей рукой: «Цели, задачи и линию поведения я усвоила». О легенде надо думать нам обоим. К завтрашнему вечеру прикинь пару вариантов. Будь всё время дома. Твою кандидатуру я сейчас сообщу Власову. Не исключено, что тебя скоро позовут знакомиться с их связным. Всё понятно?

Марийка кивнула головой, порывисто протянула руку Андропову.

— Всё будет хорошо, Юрий Владимирович. Не волнуйтесь. Бультякову я разыщу, а ежели что случилось — постараюсь заменить её. Увидите, что не ошиблись. Не Галю ж посылать…

На следующий день вечером Андропов и Мария были вызваны к Власову. По улице шли молча, подняв воротники, загораживаясь от мокрого, косо летящего мелкого снега.

У Власова было тепло, даже душно. Перед открытой форточкой курил низкорослый узкоплечий человек в засаленной диагоналевой гимнастёрке. Глубоко посаженные маленькие глаза равнодушно скользнули по Марии, которую впереди себя пропустил Андропов, потеплели, когда тот протянул ему руку. Власов приветливо поздоровался с Марийкой, подвёл её к курившему.

— Знакомьтесь. Это Мария Мелентьева, о ней мы тебе говорили, Ваня, а это Фомин Иван Михайлович. Тоже побывал в тылу, партиец, имеет опыт работы с людьми — перед войной начальствовал в Лосиногорском механизированном лесопункте. Но главное, он хорошо знает Сегозерский район и, в частности, деревню Термоны, где были намечены места явок секретарей подпольного райкома. В общем, тёртый калач. Иван Михайлович — карел, говорит более-менее по-фински. Вам ещё будет придана небольшая группа войсковых разведчиков, человека 3—4, плюс радист, так что компания подбирается неплохая. Давайте, товарищи, рассмотрим всё по порядку.

Власов разложил на столе карту, провёл пальцем по начерченной линии — это был путь, которым пошла в Паданы группа Игнатьевой, указал место, где подорвался на мине связной Макаров, видимо, сам Макаров после госпиталя поставил крестик на карте и дату чёрным карандашом, след которого уже почти стёрся. Овалом была очерчена поляна, где расположился лагерь подпольщиков.

Власов достал папку с радиограммами, подписанными фамилией «Богданова», читал каждую медленно, вдумчиво, рассуждал, пытался нарисовать картину жизни в лагере, тщательно разобрал последнее донесение.