Георгий Антипин - Третья гвардейская

— За мной, вперед!

Рядом с ним бежал капитан Самович. Чуть позади них — вся цепь. В траншею и амбразуры полетели гранаты. Вслед за ними в окопы ворвались бойцы. Гитлеровцы, застигнутые врасплох, беспорядочно отстреливались. В дело пошли штыки. В этой схватке только командир отделения разведки младший сержант Самойленко уничтожил тридцать гитлеровцев.

Храбро бился и красноармеец Александр Давыдов. До войны он работал мастером на обувной фабрике в Свердловске. На фронте его назначили поваром. Это занятие мало устраивало Александра, но приказ есть приказ. Однажды он все-таки упросил командира послать его с группой бойцов в разведку. Тогда в рукопашной он заколол штыком четырех фашистов. Узнав, что для разведки боем требуются добровольцы, Давыдов вызвался одним из первых. В бою Александр тоже был первым. Пробегая по траншее, наткнулся на блиндаж. Боец лег и с силой толкнул дверь. Из темноты громыхнула очередь. Пули просвистели выше. Внутрь полетела граната. Когда дым от взрыва рассеялся, Александр влетел в блиндаж. На полу, раскинув руки, лежали три немца. Выскочив, он заметил неподалеку пушку. Возле нее суетились несколько фашистов. Метко брошенная граната сделала свое дело. Вместе с наводчиком Фадеевым (бывшим машинистом с Магнитки) Давыдов развернул пушку и открыл огонь по [43] удиравшим немцам. Опомнившись, фашисты перешли в контратаку. Начали бить орудия и минометы. С левого фланга застрочил пулемет. Ранило Фадеева. Давыдов остался у пушки один. Прицелившись, он выстрелил в сторону пулемета. Тот замолк. Но немцев было много. Они подошли совсем близко. Александр снял с пушки панораму и, отстреливаясь из карабина, стал отходить.

Капитан Самович уже собирал бойцов. Задача была выполнена. Уничтожив несколько сот фашистских солдат и офицеров, захватив пленных и трофеи, группа почти без потерь вернулась обратно. Разведка боем дала нашему командованию все необходимые сведения.

3-я гвардейская пошла в наступление. Был освобожден ряд населенных пунктов. Развить успех не удалось. Пользуясь численным превосходством, противник потеснил соединения, которые вели бои на правом фланге дивизии. Положение для наших войск сложилось крайне неблагоприятное, и наступление было прекращено. Но сентябрьские и октябрьские бои сыграли исключительную роль в обороне Ленинграда. Противник сосредоточил у Синявино пять пехотных дивизий. Немецко-фашистское командование было лишено возможности усилить ими свою группировку, действовавшую на Тихвинском направлении. И хотя врагу в конце концов удалось захватить город Тихвин, он дальше не продвинулся. Замыслы гитлеровских генералов были сорваны.

Противник не успокоился. В начале ноября он подтянул и сосредоточил в районе Любань — Шапки — Кириши вторую группу. В нее входило несколько пехотных дивизий, 1-й армейский корпус, усиленный частью сил 8-й и 12-й танковых дивизий, большое количество огневых средств. На этот раз гитлеровцы решили пробиться к Ладожскому озеру через Волхов, соединиться с белофиннами, наступавшими от Лодейного Поля, и таким образом [44] охватить Ленинград вторым кольцом блокады. Для обороны Волхова была направлена 3-я гвардейская дивизия. 14 ноября уральцы заняли позиции в пяти-шести километрах южнее города.

Генерал Гаген распорядился выдвинуть далеко вперед — к северной окраине деревни Морозово — пулеметную роту под командованием лейтенанта Федора Синявина. Начальнику штаба, писавшему приказ, командир дивизии сказал:

— Противника надо бить еще до того, как он подойдет к основной линии обороны.

Вечером, прорвавшись по глубокому снегу через заградительный огонь, пулеметная рота вышла к указанному месту. За ночь бойцы отрыли окопы, хорошо замаскировались. Перед ними расстилалось широкое поле. Справа стеной стоял лес.

На рассвете гитлеровцы открыли сильный артиллерийский огонь. Снаряды и мины ложились неподалеку от пулеметчиков, но вреда не причиняли. Вскоре из леса показалась густая цепь. За ней — вторая и третья.

— Приготовиться. Без команды стрельбу не вести, — приказал лейтенант Синявин.

До наступающих осталось триста метров. Командир роты поднял руку, рубанул воздух:

— Огонь!

И сам, взяв на прицел офицера, бежавшего впереди, нажал на гашетку. По узкой поляне пронеслась свинцовая поземка. Фашистский офицер, роняя парабеллум, ткнулся в снег. Первая цепь была скошена. Остальные залегли и перебежками стали заходить роте во фланг. Синявин приказал перетащить пулеметы на запасные позиции, оборудованные перед утром: учел привычку немцев к обходам и охватам. Поднялась вторая цепь, но, наткнувшись на пулеметы, поредела и смешалась. Полезла вперед [45] третья. Точными очередями бойцы заставили ее отхлынуть назад. Затишье длилось недолго. Гитлеровцы обрушили на позиции пулеметчиков ураганный артиллерийский огонь. Погибли два расчета. «Максимы» умолкли. Фашисты снова бросились в атаку. Лейтенант Синявин, перебегая от одного пулемета к другому, бил по наступающим длинными очередями. И так до тех пор, пока остатки фашистов не скрылись в лесу, оставив на заснеженной поляне около трехсот трупов. Когда стемнело, пришел приказ отходить.