Ламонт Хокинс - Wu-Tang Clan. Исповедь U-GOD. Как 9 парней с района навсегда изменили хип-хоп

Мы такие: «О ком ты говоришь?» Речь шла о Борне. На самом деле Борн был человеком Busta Rhymes. Он только что вернулся домой после восьми или девяти лет отсидки. И чертовски хорошо развлекался. Но я даже не мог представить, насколько чертовски хорошо.

Мы зашли. Там действительно царили безумие и беспредел. Дым, алкоголь рекой, стриптиз. А когда мы подошли ближе, перед нами раскрылась по-настоящему дерьмовая картина. Прямо по центру этого гребаного моря людей Борн на глазах у изумленной публики делает девушке куннилингус.

Люк выразительно взглянул на меня: «Это твой чувак?! Он с тобой?!» А я, на самом деле, лишь той самой ночью и познакомился с ним, так что вряд ли мог отличить его от ямы в земле. Все, что я знал, это то, что он пятипроцентник и только что вернулся домой после восьми лет тюрьмы. Все, что я знал. Но мы почувствовали его боль и без раздумий приняли в нашу команду.

В том числе одним из наших там был Риф, честный гангстер, который был со мной со времен Сакраменто, настоящий магнит для проблем, который провел больше половины жизни за решеткой. Каждый раз, когда я был рядом, мне приходилось носить жилет, потому что мы либо попадали в драки, либо в перестрелки. Самое безумное, что с ним самим никогда ничего не случалось, в жопе оказывались те, кто рядом, ему же каким-то образом всегда удавалась оставаться целым и невредимым.

Он подошел ко мне. «Йоу, мы отпиздим твоего человека», – шепнул он мне на ухо.

Теперь все вокруг говорили: «Это твой человек». Таковы были законы. Например, мы представляли своих людей друг другу: «Йоу, это мой человек, вон там, это Доминго – мой человек». Если я кого-то не знал, то говорил: «Йоу, это не мой человек», чтобы прояснить, что он не имеет ко мне никакого отношения. «Твой человек» означало, что ты связан с человеком, о котором они говорят. Так что если ты назвал кого-то своим человеком, то это уже не случайность.

Риф подошел и сказал: «Йоу, Год, смотри, что вытворяет твой человек Борн». Я повернулся налево и увидел там Kid из Kid’n’Play. Я такой: «Что за ерунда?» Я обернулся в другую сторону и увидел Father MC: «Что за чушь? Все это дерьмо просто безумие».

Мы были в изумлении. А Риф и все его дружки-гангстеры пялились на Борна, словно на кусок мяса, который они вот-вот разорвут. Он смущал всю банду: «Вот дерьмо! Он позорит всех нас перед Люком». Люк уже думал, что мы маленькие гангстерские ублюдки. Происходящее выходило из-под контроля.

Внезапно все стало еще более странным. Чуваки начинали подбадривать его: «Вперед! Вперед! Вперед! Вперед!» Он продолжал все быстрее, быстрее и быстрее, и она кончила, обрызгав ему все лицо. Он настолько зажегся, что спустил штаны и собирался трахнуть ее прямо перед всеми этими чуваками.

И вдруг под его штанами мы увидели стринги с пальмами. И охренели! Невозможно было поверить в это. Я вырос на улице и в тюрьме, но никогда не видел этого дерьма раньше. Парни в боксерках – да, но я никогда в жизни не видел парня в стрингах с пальмами, особенно в личном и близком окружении.

Риф занервничал и раздулся, он собирался броситься на него. Он подошел ко мне снова и сказал: «Я сделаю это».

Я такой: «Вот дерьмо!» У этого парня весь воротник был мокрый. Он не трахнул ее, но все это дерьмо определенно вышло из-под контроля.

В конце концов, мы оттащили его от девушки и ушли с вечеринки. Он сел в машину с гангстерами Рифа. Не поймите меня неправильно, но эти парни были закоренелыми уголовниками – они отсидели по 10, 12, 13 лет. Очень серьезные чуваки.

Я, Meth и наши ребята прыгнули в другую нашу машину, в маленький минивэн с раздвижными дверями. И помчали по шоссе в сторону отеля, мы впереди, фургон с Рифом и компанией позади. Я обернулся и увидел, как фургон виляет по дороге, раздвижная дверь открыта, и что-то грохочет. Я сказал: «Йоу, они пиздят Борна в задней части фургона».

Мы все еще мчим 80 миль в час. Потом я вижу, как тело Борна свисает из долбаной раздвижной двери, пока Риф пытается вышвырнуть его. Наконец, Борн теряет хватку, выпадает из фургона и скатывается в траву. Я подумал, что парень точно мертв: «Ну что за хрень!»

Их фургон остановился. «Чувак, продолжай ехать. Продолжай. На хер этих отморозков», – сказал Meth. И мы помчали дальше.

Все поднялись наверх, но я остался в вестибюле, ожидая, когда появятся остальные. В конце концов, фургон подъехал, и в отель вошел Борн, на удивление живой и не сильно пострадавший. Тем не менее Риф подбежал и продолжил его рихтовать.

Я крикнул: «Йоу, чувак, остынь. Хватит, мужик. Просто успокойся, пока ты его не убил». Мы вышли с Борном на улицу, я вызвал такси к отелю и сказал: «Йоу, Борн, вали, чувак, или они тебя реально грохнут».