Тилар Маццео - Дети Ирены. Драматическая история женщины, спасшей 2500 детей из варшавского гетто

У энергичной и веселой Ирены вскоре появился возлюбленный – случился первый школьный роман. Звали его Мечислав «Митек» Сендлер 19. В довоенной католической Польше стыдливый подростковый поцелуй немедленно побуждал чистосердечных юнцов к мучительному признанию, и к концу школы ухаживания приняли уже серьезный характер. Следующим неизбежным шагом стала помолвка, а брак с согласия родителей решили заключить сразу после окончания школы. Когда Ирена и Митек осенью 1927 года получили места в Варшавском университете, Янина нашла для себя с дочерью маленькую квартирку в столице, чтобы Ирена, посещая занятия, могла жить дома. Будущее, казалось, было безоблачным.

Вскоре, однако, тихий внутренний голос стал убеждать Ирену в том, что вовсе не такого будущего она желает. Сначала она пыталась заглушить этот голос. Учеба в университете была новым, волнующим опытом. Митек задумал посвятить себя классической филологии, а Ирена заявила, что собирается учиться на адвоката. Это был смелый выбор для семнадцатилетней девушки, больше отличавшейся острым умом, чем тихой прилежностью и усердием. Да и консервативное руководство факультета тоже не считало адвокатуру сколько-нибудь уместной для женщины. Как Ирена ни пыталась отстоять свое решение, профессора были против. Ирена злилась, но в конце концов, смирившись, поменяла выбор программы и остановилась на польских культурологических исследованиях, решив стать школьной учительницей. Все вокруг сошлись во мнении, что это гораздо более пристойное занятие для хорошо воспитанной молодой полячки.

Скорее всего, именно на юридическом факультете в первый год учебы Ирена вновь встретила Адама Цельникера, чувствительного юношу с темными, ниспадающими на плечи волосами, склонностью к романтической поэзии и экстравагантным жестам. Было ли дело в том, что он напомнил ей галантного черноволосого Завишу? Кто знает. Но уже очень скоро Ирена оказалась в учебной группе, где могла чаще видеть Адама, и между ними пробежала искра. Они стали проводить все больше времени вместе. Их можно было видеть сидящими рядышком под деревьями, растущими вдоль узких улочек кампуса, когда они предавались воспоминаниям об общем детстве. Еще чаще они обсуждали политику и искусство, говорили о законе и свободном будущем родной страны. Когда однажды руки их на мгновение случайно сплелись, Ирена почувствовала, как пылают ее щеки; естественно, из-за возбуждения теми идеями, которыми они делились друг с другом, отчего же еще? Эти беседы с Адамом опьяняли ее. По своим политическим взглядам Ирена склонялась к левому патриотизму отца, Адам был более радикален. Он был столь же живым и беспокойным, как и бурлящая вокруг них жизнь. Митек, напротив, погружался в прошлое, изучая мертвые языки. Он напоминал о той неловкой ранней влюбленности, о которой Ирена уже начинала жалеть. Адам хотел обсуждать мир вокруг них. Но одних разговоров ему было мало: он хотел изменить мир к лучшему.

Но связь их была невозможна. Даже если Ирену временами и раздражали нелепые ограничения первой помолвки, она любила Митека. Их жизни и семьи уже были тесно переплетены между собой. Адам, как ни посмотри, был лишним в этом кругу, и не стоило ломать отношения с хорошим парнем, каким был Митек, только потому, что на нее внезапно нахлынули чувства. Долг прежде всего. Кроме того, Адам тоже был помолвлен и прекрасно понимал ситуацию, в которой оказалась Ирена. Где-то около 1930 года, повинуясь желанию семьи, он женился на учившейся вместе с ними еврейке 20. Устроенная обеими семьями церемония была выдержана в ортодоксальном духе, а девушка, к слову, была одной из подруг Ирены.

Однако долгими бессонными ночами на узкой жесткой кровати материнской квартиры Ирену мучили размышления о будущем. Она, конечно, могла подождать и отложить свадьбу с Митеком. Но ради чего, если Адам уже обещан другой? Кроме того, брак с Митеком означал свободу. Прежде всего для ее матери. Неужели Ирена не обязана сделать для нее хотя бы это? Все то время, пока Янина будет поддерживать дочь, ей придется брать деньги у своей семьи, при этом всегда желая независимости. Ирена страстно хотела быть хорошей дочерью, она понимала, что, выйдя замуж за Митека, освободит мать от необходимости жить за чужой счет. Для других вариантов было уже слишком поздно. Поэтому в возрасте двадцати одного года, после окончания обучения в университете в 1931 году, Ирена Кшижановская сделала то, чего все от нее и ждали, став пани Иреной Сендлеровой. В английской языковой традиции ее фамилию обычно сокращают до Сендлер.