Верена Вибек - Майкл Джексон. Добро пожаловать в Неверлэнд [litres]

– В следующий раз будешь под столы залезать, – распорядился Джозеф после выступления.

Отныне Майкл должен был каждый вечер срываться со сцены и под бурю оваций и женских визгов залезать под столы. Чаевых после этого выступления было больше всего, а каждая дама, сидевшая здесь, хотела лично потрепать ребенка по щеке после выступления. Толпа, собирающаяся после их выступления, с каждой неделей становилась все больше. И вот уже после получасового выступления Майку приходилось целый час терпеть эти экзекуции от женщин, к которым он только что залезал под юбку.

По возвращении он рассказывает об увиденном сестрам и матери. Это повергает их в шок и ужас. Такие вольности недопустимы в церкви свидетелей Иеговы. Нельзя даже слушать такую музыку.

– Мы не слушаем, мы ее исполняем, – бросает как-то Тито.

С этим фактом приходится смириться. Дома они поют в основном госпелы и рождественские песни, а в клубах Чикаго исполняют то, на что больше всего спрос.

«Позже, когда мы работали в театре «Апполо» в Нью-Йорке, я видел такое, что у меня чуть крыша не поехала, – я не представлял себе, что такое возможно. Я уже видел немало исполнительниц стриптиза, но в тот вечер выступала девица с потрясающими ресницами и длинными волосами. Выступала она здорово и вдруг в самом конце сдернула парик, достала из лифчика два апельсина и обнаружилось, что под гримом скрывался парень с грубым лицом. Я глазам своим поверить не мог».

Жизнь теперь поделилась на две части. Первая ее половина протекала в захолустном Гэри. Здесь нужно было репетировать, учиться, сносить побои и оскорбления отца, выполнять домашнюю работу. Вторая половина дня мальчиков выглядела куда более привлекательно. Здесь они выступали в одном из модных ночных клубов, а после всегда оглушительных аплодисментов зала можно было часа полтора стоять и наблюдать за тем, что происходит на сцене или в гримерках. Джозеф обычно это время тратил на флирт со стриптизершами, а мальчики старались не отставать от отца. Тито как-то просверлил дырочку в фанерной перегородке, отделяющей мужской туалет от женского. После этого торжественного события все Джексоны, а также Джонни, который продолжал с ними выступать, проводили большую часть времени в туалете. Вскоре такая дырочка появилась в гримерке стриптизерш и в туалете для гостей. Впрочем, за кулисами ночного клуба к пятерке Джексонов относились дружелюбно и снисходительно. Танцовщицы не стеснялись переодеваться в их присутствии, считая забавным то, что дети это видят.

– Кто-нибудь видел Майкла? – задается вопросом Джермейн.

Майкла неизменно находят возле сцены. Семи-восьми-девятилетний мальчик неизменно сидит на большой тумбе, стоящей перед выходом на сцену, и наблюдает за тем, как двигаются актеры на сцене. Иногда он вскакивает на тумбу и пытается что-то повторить, иногда он разговаривает с кем-то из приглашенных певцов и актеров, готовящихся к выходу на сцену.

Так происходит случайно. Майкл всегда обожал проводить время с братьями, но он просто не может иногда закричать: «Эй, возьмите меня с собой». Веселый ребенок, который буквально искрит своими двусмысленными (явно заученными) шутками на сцене, за кулисами превращается в замкнутого и медлительного школьника. Пару раз братья просто в шутку не берут его с собой, а на третий раз Майкл уже сам остается за кулисами. Вероятно, он надеется, что о нем вспомнят и за ним придут, но этого не происходит в тот раз. Когда о нем вспоминают, Майкл уже разучивает со Смоки Робинсоном новые движения.

Оказывается, что самое интересное за кулисами – это наблюдение за тем, что происходит на сцене. Это именно тот ракурс, который может быть полезен. Он все время подмечает какие-то интересные движения, интонации, разучивает хорошо «заходящие» шутки, но самое главное, волей-неволей общается со всеми большими артистами Чикаго, а таких в те годы много. Помимо Смоки Робинсона и приезжающего время от времени Джеймса Брауна, здесь частенько бывают Джеральд Батлер, Тайрон Дэвис и другие весьма успешные в то время исполнители. Кто-то не замечает сидящего возле сцены мальчишку, и тогда Майкл имеет возможность примерить на себя роль невидимки, который может спокойно наблюдать за истериками за сценой и триумфами актера во время выступлений.

«…помню, он был очень талантливый, но также он был очень вежливым и весьма любознательным. Однажды на концерте я исполняла песню “Скажи, мама” (Tell Mama) и вдруг вижу этого черного малыша, наблюдающего за мной из-за кулисы. Я подумала, чей это ребенок? Он мне мешает. В перерыве между песнями, когда публика аплодировала, подошла к нему и сказала: “Слушай, парень, отвали, ты отвлекаешь меня. Иди смотри из зала”. Я его испугала до смерти, его огромные карие глаза стали еще больше, он убежал. Через 10 минут я опять увидела его. Теперь он стоял перед сценой, немного в стороне, и наблюдал за моей работой».