Юрий Галенович - Гибель Лю Шаоци

Во-первых, в том, что сам он придерживался «пролетарского» подхода к ведению дел в КНР, т. е., выступая с позиций большинства китайского населения и защищая интересы этого большинства, которое Мао Цзэдун полагал неимущим или пролетариатом, он считал необходимым устанавливать такие порядки в экономической, социальной и политической жизни общества, при которых отвергался принцип оплаты по труду, считались ненужными система заработной платы, система воинских званий. Все должно было быть подчинено борьбе, классовой борьбе пролетариата против буржуазии, неимущих против имущих.

На практике это означало, что такая борьба велась безостановочно, перманентно; при этом не могло быть и речи о реальном строительстве ни в сфере экономики, ни в области социальной или политической жизни. Страна и народ должны были жить в состоянии постоянной подготовки к борьбе и ведения борьбы, в атмосфере военного лагеря, противостояния с внешними и внутренними врагами, т. е. в атмосфере, при которой исключались и нормальная жизнь человека, и политическая демократия, и экономическое строительство.

Во-вторых, Мао Цзэдун фактически обвинял Лю Шаоци, Гао Гана, Пэн Дэхуая в том, что они стремились «перенимать все» у заграницы, т. е. у СССР. Тем самым Мао Цзэдун проводил различие между собой и Лю Шаоци, представляя себя защитником национальных интересов Китая, независимости и самостоятельности КНР на мировой арене в отношениях со всеми государствами, но прежде всего во взаимоотношениях с СССР. Мао Цзэдун считал Лю Шаоци «приспособленцем», который видел пример в загранице, в деятельности «советских ревизионистов», и, следовательно, предателем национальных интересов Китая.

Это свидетельствует о том, что Мао Цзэдун был одержим идеей конфронтации с Советским Союзом, вел дело к военному противостоянию с нашей страной. А Лю Шаоци, Гао Ган, Пэн Дэхуай являлись, по его мнению, препятствием на пути проведения именно этой линии в области внешней политики. В материалах массовых организаций было, в частности, и такое напоминание: когда в августе 1945 г. газета «Цзефан жибао» «сеяла иллюзии о мире», то она явно отражала взгляды Лю Шаоци, заявляя, что «при данной обстановке все классы, нации, за исключением сумасшедших и идиотов, несомненно, хотят мира» [112] Цзефан жибао. 28.08.1945. .

Это также свидетельствовало о глубине разногласий между Лю Шаоци и Мао Цзэдуном. Лю Шаоци был глубоко убежден, что китайскому народу после окончания Войны Сопротивления Японии был необходим мир, что на основе всеобщего стремления к миру всех китайцев, вне зависимости от их классовой принадлежности, можно было строить взаимоотношения между такими двумя политическими силами в Китае, как Коммунистическая партия Китая и партия Гоминьдан Китая. Более того, Лю Шаоци, очевидно, вообще полагал, что война должна максимально или по возможности исключаться из жизни китайского и всех народов мира.

Мао Дзедун придерживался иной позиции. Он не только не видел в войне ничего необычного или неприемлемого, но, напротив, считал, что этот способ решения политических споров представляется кардинальным. Тогда, после окончания Войны Сопротивления Японии и второй мировой войны, Мао Цзэдун был настроен на новую войну с целью завоевания власти в Китае и достижения победы над партией Гоминьдан и своим соперником Чан Кайши. Позиция Мао Цзэдуна по данному вопросу отличалась от более близких друг другу взглядов И.В.Сталина и Лю Шаоци. Мао Цзэдуну удалось тогда повернуть развитие событий в нужном ему направлении. Он выиграл войну у Гоминьдана, обвешав народу и стране мир после победы в этой войне. Однако, в сущности, при жизни Мао Цзэдуна всегда сохранялась опасность того, что он предпримет военные действия или против Гоминьдана на Тайване, или на границах КНР, или пустит в ход армию внутри страны для поддержания своей власти над КПК и КНР.

Летом 1967 г. к новому этапу широко организованной травли Лю Шаоци подключили и обслуживающий персонал Чжуннаньхая. Эти люди, с одной стороны, подчинялись партийной и армейской дисциплине, т. е. дисциплине тех частей НОАК или министерства общественной безопасности, в которых они действительно или формально служили, выполняя обязанности прислуги высших руководителей страны, и не допускали студентов, членов молодежных массовых организаций на территорию резиденции, но, с другой стороны, в силу той же партийной и армейской дисциплины, да и стремясь не только обезопасить себя, но и сохранить все «положенные» им привилегии, стали истязать Лю Шаоци на судилищах в пределах территории резиденции. Излишне даже подчеркивать, что все, что делалось этими людьми, вплоть до мельчайших деталей, исполнялось в соответствии с планами и по указаниям лично Мао Цзэдуна и его ближайшего окружения — «штаба» по руководству «культурной революцией», члены которого, каждый персонально, проявили бесчеловечность и низменные чувства по отношению к беззащитному, старому человеку — поверженному главе государства.