Лоуренс Сутин - Филип К. Дик. Жизнь и Всевышние вторжения

В этом открытом письме (а не в своем предыдущем письме к Галену) Фил приписывал видение Жирному Лошаднику: «Он заставил меня написать это письмо как способ рассказать миру – читательскому кругу Niekas , об этом как можно более точно. Бедный Жирный! Теперь он полностью безумен, поскольку полагает, что в своем видении он на самом деле узрел нового Спасителя». Фил никогда не отрицал перед друзьями или интервьюерами, что он видел Тагора. Но в ироничном голосе alter ego – Жирного Лошадника, было что-то успокаивающее. В спорах Фила с Ле Гуин в феврале 1981 года эта ирония послужила защитой от обвинений в сумасшествии. В «Экзегезе» в 1981 году он признавал: «Все эти 7 лет я боялся, что чокнулся (поэтому Ж. Лошадник так и описан)».

Как Фил относился к видению Тагора? Критик из Village Voice Грег Сэндоу посетил Фила в начале октября и вспоминает их беседу за выпивкой в баре по соседству: «Он сказал, что получал несколько сообщений от Бога и что они запутали и обеспокоили его. Он говорил об этом по-деловому и очень прямолинейно, совсем не пытаясь внушить мне благоговейный страх. Из-за травмы ноги Фил идентифицировал себя с Тагором – то, что происходило со Спасителем, то происходило и с ним самим. Он был озабочен смертью, но это также казалось ему совершенно естественным, в том смысле, что сам Спаситель умирает, когда мир в ужасном состоянии». Вот как Фил говорит о борьбе в «Экзегезе»: «Я должен спросить, что Бог хочет от меня. Обнародовать kerygma Тагора? Или пожертвовать собой? На сегодняшний день я вижу, что только последнее в моей власти; у меня нет сил прийти к первому, поэтому Бог не может хотеть первого. Я должен подражать Тагору».

Видение Тагора стало еще одной частью пазла, который никогда не сложится. Оно не остановило Фила в его исканиях, как не остановили события 11–17–80. Но концентрация на kerygma не означала, что нужно сохранять атмосферу праведности и отказаться от веселья. Через неделю после того, как Фил отослал письмо Тагора, он выдал язвительную самопародию (в форме рецензии на «Всевышнее вторжение») для фэнзина Venom . В обзоре делается вывод:

Это достаточно несерьезно, но, видимо, Дик пытается отработать негативную карму, якобы приобретенную им за год или годы общения с людьми улицы: преступниками, яростными агитаторами и просто – по большему счету – подонками Северной Калифорнии (это все произошло, кажется, после распада одного из его многочисленных браков). Рецензент считает, что лучшим способом загладить свою вину было бы взять заслуженный R&R [309] Rest and recreation – американский армейский термин, обозначающий «отдых и восстановление сил». : перестань писать, Фил, посмотри ТВ, может, выкури косячок, да и еще одно похмелье тебя не убьет, вообще расслабься, пока сами Плохие Старые Деньки и реакция на Плохие Старые Деньки не утихнут в твоем воспаленном мозгу.

Фил все еще любил плести дикие ночные истории о гностических мистериях и контрзаговорах КГБ с Джетером, Блейлоком и Пауэрсом. Все трое постоянно получают срочные телефонные звонки от Фила по любому поводу. Вспоминает Блейлок:

Однажды он получил чек примерно на 20 тысяч долларов в качестве части платежа за «Бегущего по лезвию». Поэтому он звонит и говорит: «Иисусе, одиннадцать вечера, а у меня есть 20 тысяч, и что я могу с этим сделать?» Я сказал: «Что ты хочешь больше всего?», и он ответил: «Я готов убить за сэндвич с ветчиной». Я ему: «В округе Ориндж в одиннадцать вечера – это слишком сложно». Тогда он спрашивает: «А как насчет девушки?»

Еще в 1978 году девушка – Тереза, – которая предложила ему свое тело, вызвала отвращение Фила до глубины души. Шутка Фила проявила эту боль и обнажила его одиночество. Разве он не знал всегда, что даже Бога недостаточно без любви хорошей женщины? В этом отношении у него было четырехлетнее затишье.

Но затем удача улыбнулась ему, или так показалось.

В октябре он встретил «Сьюзен», жену одного знакомого. Ей было за двадцать, она была умной и яркой. Ее брак был шатким, а муж не жил в этом штате. Она привлекла Фила; Сьюзен ответила на его чувства. Самое время влюбиться: «Я помню тот тихий вечер, и как я почувствовал: мир ожил для меня, как будто я возродился. Я покинул свою раковину, в которую забрался после того, как расстался с Джоан в далеком 1977 году». У них была короткая, но страстная связь. Но вскоре Сьюзен призналась, что скоро ей предстоит переехать на север Зоны Залива. Эта новость омрачила надежды Фила. Он увидел в этом классическую парную связь «люби меня – я ухожу». Ее статус замужней женщины терзал его, так как супружеская измена не была «правильным поступком» по меркам Тагора. И Фил не должен был следовать за ней на север, как не последовал за Джоан четыре года назад. В ноябрьском письме Сьюзен он довел дело до конца. Карьера, друзья, семья и стабильный дом превзошли его страсть: