Рональд Рейган - Жизнь по-американски

Поэтому в 1970 году я решил баллотироваться на второй срок, но только на один. Моим противником был спикер ассамблеи Джесси Анру, сторонник вольного обращения с налоговыми поступлениями, который с самого начала всеми возможными средствами старался препятствовать реформам. Я был переизбран большинством в 53 процента голосов против 45. Думаю, люди ясно дали понять, что они хотят продолжения реформ.

Если бы Калифорния была отдельной страной, то по экономическому потенциалу она занимала бы седьмое место в мире. Став губернатором, я увидел, что в этом огромном промышленном штате существуют те же проблемы и возможности, что и в любом промышленно развитом государстве: возможность поддерживать сильную и современную экономику и полную занятость граждан; возможность для каждого найти и проявить себя; способствовать конкурентоспособности и процветанию всех сфер деловой активности без излишнего контроля; помочь всем нуждающимся в помощи; наконец, обеспечить всем мужчинам, женщинам и детям спокойную жизнь и гарантировать, что завтра они будут жить еще лучше.

Даже международные отношения имеют важное значение для такого штата, как Калифорния. Через его территорию проходит больше импорта и экспорта, чем через территорию любого другого штата, любой другой страны, а иностранные рынки жизненно необходимы для нашего процветания. Я рад, что у меня была возможность приобрести опыт, общаясь с зарубежными лидерами, что очень помогло мне впоследствии на новой работе.

Четыре раза, когда я был губернатором, президент Никсон посылал меня за границу с миссией доброй воли; я передавал личные послания президента иностранным лидерам, но также всегда изыскивал возможность от имени Калифорнии и ее деловых кругов немного заняться бизнесом.

Во время таких поездок мы с Нэнси встретились с главами восемнадцати государств Европы и Азии, и я никогда не забуду впечатлений и опыта личного общения с ними.

В Маниле президент Фердинанд Маркос и его жена Имельда поселили нас во дворце Маласаньянг.

Находясь в Австралии, в своей речи на официальном завтраке я упомянул, что Нэнси с огромным энтузиазмом работает над осуществлением программы Фостера, в соответствии с которой люди преклонного возраста добровольно помогают трудным и умственно отсталым детям, окружая их любовью и оказывая поддержку. Собравшиеся задали Нэнси много вопросов, и еще до того, как мы покинули страну, они уже начали организовывать такую же программу Фостера в Австралии.

В Японии я был первым иностранным официальным представителем после главы государства, представленным императору Хирохито. Когда мы подлетали к Токио и город уже раскинулся под крылом самолета, я не мог не вспомнить о гигантском макете японской столицы, который был тайно сделан в США во время войны.

Президент Никсон предложил нам с Нэнси брать в поездки детей. В наше распоряжение был предоставлен правительственный самолет, а агенты секретной службы и сопровождавшие брали на себя все заботы. В таких поездках мы никогда не имели при себе много денег. Охрана не хотела, чтобы мы ходили в магазины или оплачивали гостиницу. Они все делали сами и по возвращении домой присылали нам счета.

Однажды в Париже у нас выдался свободный вечер и мы с Нэнси решили взять с собой Рона и вместе поужинать у "Максима". В зале играл скрипач, переходя от столика к столику; в середине вечера мы заметили, что он направляется в нашу сторону.

Я знал, что полагается дать на чай и сунул руку в карман, чтобы достать доллар — обычная в те дни сумма в подобных случаях, — но нашел лишь пятидолларовую бумажку, десятицентовик и монету в один цент — все, что взял с собой из дому.

Поскольку 5 долларов для чаевых было слишком много, я попросил доллар у Нэнси, но у нее вообще не оказалось наличных; тогда я попросил у Рона (он в то время был совсем маленький), на что он мне ответил: "Пап, ты шутишь?"

"Хорошо, — сказал я, — не поднимай голову и продолжай есть, может быть, он и не подойдет к нам".

Мы все ели, глядя в тарелку, но скрипач продолжал двигаться в нашем направлении, а в нескольких шагах от столика заиграл "Калифорния, я иду к тебе".

Я опустил руку в карман, достал пять долларов и отдал музыканту.

Теперь у меня оставалось только одиннадцать центов. А через два дня, уже в Ирландии, в сопровождении молодого гида мы осматривали окрестности, где по преданию неподалеку от надгробного камня святой Патрик воздвиг крест. Надпись на камне гласила: "Прохожий, вспомни обо мне; я, как и ты, жил на земле, но призван был я в мир иной, будь счастлив следовать за мной". На какого-то ирландца эта надпись произвела такое сильное впечатление, что на том же камне он выцарапал: "Я счастлив за тобой идти, да жаль, не знаю я пути".