Елена Тришина - Михаил Козаков - «Ниоткуда с любовью…». Воспоминания друзей

Папа видел наши спектакли и полюбил Левана. Я думаю, за такое же отношение к любимому делу, к театру. Они были единомышленниками. Леван точно так же не любит отдыхать, а только заниматься театром, думать о новых проектах. Они ночами напролет разговаривали о своих планах, о том, что еще можно будет предложить зрителю. Насколько это интересно, насколько своевременно.

Миша всегда дарил мне книги. Не буду лукавить и рассказывать, что он дарил мне какие-то симпатичные безделушки. Нет. И я с детства относилась к этому с пониманием. Главное, чтобы он был, чтобы мы общались, насколько это было возможно. Я никогда ничего от него не требовала. Я вообще привыкла мало требовать – такой уж у меня характер.

Мало папиных фотографий на память осталось. Какие-то стихи, записи. Я сейчас часто читаю его книги, слушаю его записи.

Я люблю его фильмы. (Тут много совпадений. Его первый фильм был «Безымянная звезда» и дипломная работа моего мужа тоже была «Безымянная звезда».)

Вообще Мишу я любила в характерных ролях, может быть потому, что сама характерная актриса. И многим это покажется странным – вроде бы такой образованный, такой высокоинтеллектуальный человек, а в ролях смешных и нелепых чудаков был неподражаем. Но они были им так тонко сыграны.

Его очень любил грузинский зритель как превосходного чтеца.

Я благодарна Богу, что так совпало, что в последние годы мы с ним так тесно и подолгу общались.

Михаил Михайлович женился пять раз. Он не умел и не хотел жить один, мучительно, почти болезненно переживал вынужденное одиночество.

– А я уверен – главная страсть в моей жизни – ремесло. Именно ради него, служа этой любви, я рассчитываю, выпить или не выпить, похудеть или отрастить бороду и многое другое. Если бы я так любил женщин, как я люблю искусство, никаких проблем с женщинами бы не было. Но я хочу ежесекундного растворения женщины во мне. Женился не раз, потому что стремился к дому. Я пытаюсь понять и принять позицию женщины, но хочу, чтобы и меня понимали. Или не надо выходить замуж за такого человека как я, или принимай меня целиком. Я, наверное, не имею права вслух рассуждать на эту тему. Это – разговор с собой для тайного, того самого дневника.

В браке с Анной родились Миша и Зоя.

В 1991 году семья уехала в Израиль, как признавался сам Козаков, от страха, что не сможет поднять тогда ребенка – маленького Мишку. В магазинах пусто, накоплений на черный день никаких.

– Я мысленно искал и не находил для себя выхода в рамках профессии: куда податься сироте? Рассчитывать как актеру на большое кино? Но на отмываемые деньги снималась в основном кинохалтура, да и возраст мой в сочетании с внешностью, которая ограничивала меня даже в молодости, не вселял радужных надежд. Концертная деятельность? Но телефон молчал. И на вопрос журналиста, почему я уезжаю в Израиль, я ответил односложно: «У меня проблемы с детским питанием для маленького сына». Над моей фразой долго иронизировали всяк, кому не лень: «У известного актера причина оставить родину – детское питание! Смешно, ей-богу, мог бы что-нибудь поумнее придумать». Для меня же в этом «детском питании» сосредоточилась вся униженность моего тогдашнего положения.

В Израиле играл в Национальном камерном театре, пришлось выучить иврит. Много гастролировал. Но – русский актер с русским менталитетом – он «сам себе в Израиле не понравился». Любил повторять эту фразу.

В 1996-м семья вернулись в Москву. Уже с Зоей.

Кирилл Козаков:Младший Мишка, когда еще жил в Москве, частенько звонил мне по разным компьютерным делам: «Я что-то сломал в компе. Приезжай скорее, а то мама меня убъет!» И я срывался с места, как скорая помощь.

Ну а самая маленькая наша – Зойка – просто всеобщая любимица.

Сейчас уже и младшие дети выросли, повзрослели и внуки.

И вот слова Михаила Михайловича, так похожие на наказ:

Ответы на все сложные вопросы надо искать в себе. Я иногда под горячую руку вспылю, обвиняя кого-то. Но на самом деле появляется, может быть, и запоздалое раскаяние, во всех отношениях, не только с женщинами, иногда с друзьями, порой с родными – я вспоминаю, что я маме не отдал того, что должен был отдать. Мы вообще любим людей, которым что-то отдаем.

Есть молитва: «Простите обиды вольные и невольные». И себя грызешь, и грехи твои по ночам встают, как черные горы, может быть, даже преувеличенные. Но это характер. А характер – это судьба, как говорят. И постоянно ищешь ответа в ролях, в спектаклях поставленных, в музыке, в случайном собеседнике, в чем угодно. Человек одинок по своей природе, он пытается преодолеть это одиночество. И ты выговариваешься через роли, и тебе кажется, что возникает контакт с публикой, с близкими.