Стефани Лэнд - Уборщица. История матери-одиночки, вырвавшейся из нищеты

Когда мы начали подъем, я думала, что мы кое-как дойдем до полпути, потом Мия устанет, и все закончится тем, что я на закорках буду тащить ее до машины. Однако она бодро шагала вверх, минуя на каждом повороте тропы туристов, присевших на скамейки отдохнуть и полюбоваться видом.

Не веря своим глазам, я смотрела, как моя пятилетняя дочь карабкается в гору в своей юбке и сандалиях с Человеком-Пауком и с игрушечным жирафом, закрученным вокруг шеи. Она бежала так быстро, что обгоняла других туристов и потом дожидалась, пока я ее догоню. Я же едва дышала и обливалась потом. Это была, пожалуй, самая тяжелая моя прогулка за последние годы. Я кричала Мие, чтобы она остановилась, волнуясь, что она может залезть на букву «М» и соскользнуть с ее бетонной поверхности или просто свалиться с края. Тропа и горы были такие крутые, что я ничего не видела вверху. Временами передо мной мелькала Мия, крепко стискивавшая свои маленькие кулачки. Мои тоже были сжаты.

Когда мы добрались до конца тропы, то уселись на верхушке буквы «М» и несколько минут наслаждались видом, пока Мия не поднялась на ноги и не объявила, что пора идти дальше. Я последовала за ней, потрясенная тем, что она готова продолжать путь. Она была полна решимости добраться до вершины и на пути останавливалась разве что посмотреть на муравейник или нору суслика. Я заставила ее попить воды и съесть черничный протеиновый батончик. Потом мы снова пошли.

На вершину Сентинеля ведут несколько путей, но мы выбрали тропинку, петляющую по боковому склону. Хотя он и не такой крутой, как другие, добраться до самой вершины нелегко даже по нему. Мне приходилось отдыхать каждые шагов десять или около того. Мия пару раз останавливалась вместе со мной. Может, дело было в эндорфинах, а может, в ярком солнце, но у меня от счастья кружилась голова. Я понимала, что Мие последние шаги к вершине тоже даются нелегко. Она видела, насколько я устала.

На вершине она подняла руки над головой и засмеялась. Я сделала несколько фотографий: как она танцует на горе высоко над городом. Над нашим домом. Мы сели на обрыве, откуда открывался вид на Миссулу. С нашего места здания казались крошечными кукольными домиками, а машины – блестящими точками. Я сидела, составляя в голове визуальную карту города: Миссула была такой большой, занимала столько места у меня в уме и в сердце, что странно было видеть ее сверху целиком.

Прямо у подножия находился кампус, куда я ходила на занятия и где через два года на глазах у Мии мне на сцене вручат диплом бакалавра филологии и писательского мастерства. С горы я видела лужайки и деревья, где лежала, когда приезжала сюда на каникулы и мечтала стать студенткой. Видела нашу квартиру, парки, где мы гуляли, центр, к которому мы с Мией пробирались зимой по обледеневшим тротуарам. Видела реку, лениво змеившуюся через весь город.

Мия сама прошла весь путь назад до машины. В закатном солнце ее кожа казалась оранжевой. Пару раз во время спуска она покровительственно оглядывалась на меня. «Мы это сделали», – говорили ее глаза. Преодолели тяжелый путь на гору и тяжелый путь к лучшей жизни.

Хотя, по-моему, это одно и то же.

Эта книга появилась на свет благодаря матерям-одиночкам. И я рада, что могу заявить об этом вслух. Потому что матери-одиночки – храбрые, мужественные, стойкие, отважные и сильные. И в жизни, и в любви. Я испытываю безграничную благодарность к матерям-одиночкам, которые помогли мне написать эту книгу и которые любили ее с самого начала. Это:

Дебби Вейнгартен, настоящий магистр дружеских отношений, которая прочитала кучу жутких черновых набросков к книге (и начальный синопсис) и сразу же отвечала на мои бесконечные испуганные и радостные СМС. Келли Сандберг, которая ласковым голосом успокаивала меня в моменты страха, прочно укоренившегося у меня в голове. Бекки Марголис, лучшую соседку, слушательницу и спутницу для поздних ужинов, которую Мия называет своей «второй мамой». Андреа Гевара, чья способность видеть людей насквозь меня просто поражает. И, наконец, Кришан Тротман, моя потрясающая редактор в издательстве «Hachette». Эта книга состояла бы из сплошных «а потом» и «тут вдруг» без ее осторожного, вдумчивого и на редкость глубокого редактирования. Спасибо за то, что вложила в нее свою душу. Никто не справился бы с этой задачей лучше тебя.

Я благодарю Джеффа Клейнмана, лучшего из лучших – агента мечты. Ты даже не представляешь, как наслаждалась я твоими электронными письмами и СМС, полными восклицательных знаков.