Всеволод Стратонов - По волнам жизни. Том 2

1) Высшие учебные заведения, как Москвы, так и других городов, зарекомендовавшие себя научной жизнеспособностью, как основные первоклассные рассадники науки и распространители просвещения, должны быть признаны перворазрядными ударными учреждениями, снабжение которых должно производиться в первую очередь.

2) Строго определенный бюджет для высших учебных заведений, вычисленный в золотых рублях, выплачиваемый своевременно, без всяких задержек.

3) Своевременная выплата жалования преподавателям в размере определенного прожиточного минимума, выраженного в золотых рублях.

4) Улучшение материального положения студентов и принятие мер к скорейшему выпуску из печати учебной литературы» (ГАРФ. Ф. Р-130. Оп. 6. Д. 871. Л. 25).

Указанные пункты были оглашены В. С. Гулевичем на встрече делегации профессоров 1-го МГУ с А. Д. Цюрупой 4 февраля 1922 г. (см. «Стенограмму приема тов. Цюрупой делегации от 1-го Московского государственного университета 4 февраля 1922 г.», печатаемую в Приложении).).

Характерна дневниковая запись Ю. В. Готье, который, упоминая 4 февраля о решении общего собрания профессуры «начать забастовку вследствие ужасного состояния как всего университета, так и преподавателей», с глубоким пессимизмом замечал: «Я не участвовал в этом собрании и вообще отношусь пассивно к этому странному и, по-моему, нелепому предприятию. Так как университет не нужен и фактически уже не существует, то большевикам все равно, бастуем ли мы или нет. Я думаю, что они или разнесут университет и профессоров, как разнесли Комитет помощи голодающим, или грозно прикажут нам в трехдневный срок стать на работу, а потом уволят. Ну, пусть будет, что будет. Я забастовке не сочувствую, но ломать ее не буду» ( Готье Ю. В. Указ. соч. // Вопросы истории. 1993. № 5. С. 152).

Ср.: «Вопросом о приеме в Кремле занялся профессор Плетнев, который лечил, и успешно, многих из народных комиссаров, в том числе заместителя председателя Совнаркома Цюрупу. Мы хотели во что бы то ни стало видеть Ленина, но Горбунов, управляющий делами Совнаркома, сказал нам, что Ленин слишком тяжело болен и видеть его невозможно» ( Костицын В. А. Указ. соч. Т. 1. С. 236).

Имеются в виду В. С. Гулевич, В. А. Костицын, В. В. Стратонов и А. Н. Павлов.

В Сенатском дворце, построенном на территории Кремля в 1787 г. по проекту М. Ф. Казакова, в 1866 г. были размещены учреждения Московской палаты судебных установлений.

Ср. со «Стенограммой приема тов. Цюрупой делегации от 1-го Московского государственного университета 4 февраля 1922 г.», печатаемой в Приложении.

На общем собрании профессоров и преподавателей 1-го МГУ 6 февраля 1922 г. «в смешанную комиссию, организованную по распоряжению заместителя председателя СНК» были избраны В. С. Гулевич, В. А. Костицын, В. В. Стратонов и в качестве кандидатов Д. Ф. Егоров, А. В. Мартынов и Ю. В. Сергиевский (ЦГА Москвы. Ф. Р-1609. Оп. 1. Д. 548. Л. 1).

Ср. с дневниковой записью Ю. В. Готье от 6 февраля: «Забастовка профессоров окончилась, слава Богу, благополучно. Делегация ходила к тов. Цюрупе, заместителю Ленина, который намылил голову Наркомпросу. Профессорам предложено избрать комитет, который пересмотрит бюджет Наркомпроса. Избраны Гулевич, Костицын, Стратонов, Д. Ф. Егоров и Сергиевский. Приказано возобновить выдачу академического пайка, прерванную по распоряжению Покровского. Таким образом, неожиданно для меня, профессора одержали победу. Большевики не пошли на новый погром университета, и это надо считать и новостью, и успехом. Между тем, они могли бы, если бы захотели, разделить, сменить и разгромить рыхлую среду профессоров. Завтра начинаются занятия» ( Готье Ю. В. Указ. соч. // Вопросы истории. 1993. № 5. С. 152–153).

От bona fides ( лат. ) — добросовестно.

Нестор — герой греческой мифологии, царь Пилоса в Мессении, выделявшийся мудростью, справедливостью и красноречием.

В заявлении в Совнарком «от выборных представителей преподавателей высших учебных заведений», которое подписали В. Гулевич, В. Костицын, В. Стратонов и А. Чичибабин, говорилось, что обещания, данные властью, организовать смешанную комиссию для рассмотрения катастрофического положения высшей школы встретили со стороны профессуры «полное доверие и сочувствие». Но комиссия под председательством А. В. Луначарского создавала «лишь видимость, будто серьезно занимается данным делом», ибо «все сводилось к затягиванию времени». Так, Луначарский «неоднократно приглашал выборных представителей профессуры к труду составления записок», в том числе по вопросам о правовом положении высшей школы, дефектах и желательных изменениях в действующем Положении о вузах, мерах по улучшению их материального положения. Но никаких реальных последствий эти записки не имели, и Главпрофобр «решает выдвинутые вопросы бюрократически-келейно». Комиссия собиралась шесть раз, а именно: 8 и 15 февраля (председательствовал Луначарский), 20 февраля (никто из руководителей Наркомпроса не явился, и профессора разошлись), 27 февраля (председательствовал М. Н. Покровский, «отклонивший ответственные разговоры» ввиду отсутствия наркома), 6 и 15 марта (председательствовал Луначарский). После этого заседания не возобновлялись, и в заявлении профессоров говорилось, что при таких обстоятельствах они «не видят пред собой другого выхода, как совершенно отказаться от дальнейшего участия в Комиссии»: оно могло бы иметь место «лишь в таком совещании, в котором нынешние правящие лица Наркомпроса руководящего значения не имели бы» (ГАРФ. Ф. Р-130. Оп. 6. Д. 871. Л. 59–61).