Составитель-Дмитрий Нич - Варлам Шаламов в свидетельствах современников

О Шаламове и Александре Морозове

В программе «Памяти Александра Морозова», 2008, на сайте OpenSpace поэт Михаил Айзенберг рассказывает, как Александр Морозов «считывал» с губ тяжело больного Шаламова его последний сборник стихов.

Видеозапись http://www.openspace.ru/literature/events/details/3374/

«Если бы не Саша, мы не знали бы «полного» Шаламова. Потому что уже в доме престарелых Шаламов сочинял стихи и написал довольно много стихотворений, целый корпус, в сущности, целый сборник. Стихотворений совершенно других, совершенно особенных и замечательных. Но он не мог не только их записать, в силу состояния здоровья, но даже сказать кому-то, что он эти стихи сочинил – его никто не понимал, его речь. Никто, кроме Саши, который понял, что Шаламов ему пытается сказать об этих стихах, и стал записывать эти стихи по строчке, по букве,.. я не знаю, по звуку. Сверяя с автором. И в результате этих стихов накопилось на целый сборник, и Саша опубликовал их, еще при жизни Шаламова, ну, за границей, разумеется […]

Абсолютно невозможно забыть, как он читал стихи. Ну прежде всего Мандельштама, но и Шаламова, и своего любимого Стаса Красовицкого, но прежде всего Шаламова. Он читал требовательно и хищно. Никто так не читал».

Шаламов и Наталья Кинд

«Кинд переправила на Запад «Колымские рассказы» В. Шаламова. Благодаря ей проза Шаламова дошла до русского и европейского читателей еще при жизни автора. Она же на 40-й день после смерти писателя устроила у себя вечер его памяти.[...]

Когда в Москву из ссылок и скитаний вернулась Н.Я. Мандельштам, Кинд стала ей близким человеком, другом и помощницей. Надежда Яковлевна писала о Наталье Владимировне: «Живется ей трудно, но в ней есть какое-то высокое благородство, не позволяющее ей жить легче. Мне она на редкость мила и нужна».

В 1956 г. Кинд подружилась с Натальей Ивановной Столяровой. Душевный и жизненный опыт старшей подруги, ее эрудиция, человеческие связи, трагическая судьба влияли на формирование интересов и настроений Натальи Владимировны, все более вовлекая ее в дела русских диссидентов[...] До самой смерти Столяровой (1984) две Натальи были неразлучны. Их появление – немолодых, но элегантных, блестящих, красивых, смелых, остроумных – всюду вносило громадный заряд энергии».

В. А. Баскина, «О геологе Наталье Кинд». Опубликовано в журнале «Природа», № 6, 2001. Сетевая версия на сайте VIVOS VOCO

http://vivovoco.rsl.ru/VV/PAPERS/BIO/KIND.HTM

Шаламов и Станислав Куняев

«Очень ценил Станислава Куняева стоящий в стороне от тогдашней литературной борьбы Варлам Шаламов. Это видно и по надписям, и по подаренным книгам.

К книге «Московские облака»: «Станиславу Юрьевичу Куняеву с глубоким уважением и симпатией. Автор. 18 сентября 1972. Москва. В. Шаламов».

К книге «Точка кипения»: «Станиславу Юрьевичу Куняеву – шлю очередной свой опус. Автор. С великим уважением и симпатией. В. Шаламов. Сентябрь 1977 года».

Из статьи Владимира Бондаренко в газете «Завтра». Сетевая версия на сайте газеты http://www.zavtra.ru/denlit/135/11.html

Путь Шаламова в психбольницу

«Метродепо начинается прямо за дорогой, за бетонным забором, кажущимся сверху игрушечным, и веером расходится в сторону улицы Свободы. Ручкой своей веер упирается в другую улицу, названную именем латвийского писателя и госдеятеля Вилиса Лациса, а дальней своей стороной – через линейку гаражей – в лес. Лес стеною стоит на горизонте, всё остальное – это огромное небо, только справа, вдали видны редкие огоньки Новых Химок, а слева, тоже на изрядном отдалении, дома по Вилиса Лациса. И еще, прямо передо мной, между метродепо и лесом, торцами глядя на Вилиса Лациса, стоят два пятиэтажных корпуса дома для престарелых, соединенные крытой галереей. Это не обычный дом для престарелых[...]

Это именно здесь прожил последние три без малого года Варлам Шаламов. Здесь он писал стихи. Вернее, он не писал их, он их с трудом наговаривал, а за ним записывали. (Так же Георгий Иванов незадолго до смерти – в больнице «богомерзкого» Йера – шептал Одоевцевой: «Поговори со мной еще немного, не засыпай до утренней зари», и она послушно записывала за ним…) Это здесь Шаламов узнал о награждении его французским Пен-клубом премией Свободы (премиальных денег он, конечно, так и не увидел). Это отсюда его в январе 1982-го увезли в интернат для психохроников, говоря проще – в сумасшедший дом.[...]