Дмитрий Медведев - Уинстон Черчилль. Против течения. Оратор. Историк. Публицист. 1929-1939

Гитлер одержал победу благодаря тому, что сделал ставку на самые темные и презираемые человеческие качества. Черчилль был прав, когда назвал его «мрачной личностью, осуществившей грандиозный труд и высвободившей грандиозное зло» [1808] См.: Черчилль У.С. Гитлер / Мои великие современники. С. 222. . Обращаясь к «невероятной жестокости», фюрер создал «аппарат ненависти и тирании» [1809] См.: Черчилль У.С. Вторая мировая война. T. 1. С. 41. . Он породил «культ злобы, который в таком виде, в таком масштабе и с такой властью» еще никогда не встречался в истории человечества [1810] См.: Churchill TVS. Now or Never П Colliers. 1939. June 3. P. 10, 53. . Одурманенный победами, «сжигаемый ненавистью и обуреваемый стремлением к мщению», а также находясь «под влиянием честолюбивой прихоти и жажды власти», Гитлер «вызвал из глубин поражения темные первобытные страсти». Он «воскресил страшного идола, всепожирающего Молоха», превратившись сам «одновременно в его жреца и воплощение» [1811] См.: Черчилль У.С. Указ. соч. С. 113; выступление по радио от 24 августа 1941 года. Черчилль У.С. Мускулы мира. С. 277; Черчилль У.С. Вторая мировая война. T. 1. С. 41. . Вместо обращения к тому лучшему, светлому и благородному, что в той или иной степени на том или ином уровне есть у любого человека, Гитлер, залез каждому последователю в душу и вытащил на свет все то мерзкое, отвратительное и смердящее, что кто-то стремился спрятать как можно глубже, а кто-то держал под строгим контролем. Отныне государственной политикой Третьего рейха стали предательство, обман, убийство, зависть, ненависть, ксенофобия и расизм. Те, кто привык следовать принятым стандартам, заключенным договорам и честному слову, оказывались безоружны перед «исчадием зла, ненасытным в своей жажде крови и разбоя» [1812] См.: выступление по радио от 22 июня 1941 года. Черчилль У.С. Мускулы мира. С. 264. , который, как и всякая демоническая фигура, мог обаять, но только для того, чтобы в итоге превратить в свою жертву.

Изучив расистско-шовинистско-реваншистские откровения Гитлера в Mein Kampf, Черчилль обратил внимание на одну фразу, в которой отмечалось, что «большое количество людей гораздо легче падет жертвами большой лжи, чем ее меньшего брата». Ложь Гитлера достигла настолько огромных масштабов, что ее никто уже не замечал. Тщетно пытался Черчилль обратить на это внимание как англоязычной, так и немецкой аудитории. Он высвечивал «дикие доктрины» фюрера, согласно которым «ни прошлые заслуги, ни доказанный патриотизм, ни даже раны, полученные на войне, не могли защитить людей, чьим единственным преступлением было то, что родители произвели их на свет». Он пытался донести до широких масс, еще способных остановить эти злодеяния, что отныне «немецкая земля обезображена концентрационными лагерями», в которых «тысячи немцев силой и страхом учат повиноваться необоримой силе тоталитарного государства» [1813] Черчилль У.С. Гитлер / Мои великие современники. С. 221, 222. .

Для думающих и понимающих современников Черчилль стал одной из немногих точек опоры; защитником от распространяющейся эпидемии жестокости и насилия; обличителем и борцом против нацистского зла. «В те дни Уинстон представлял собой башню силы и комфорта, он был единственным британским государственным деятелем, который понимал смысл доносимых нами предостережений, кто осознал во всей ее неистовости опасность вспышки Furor Teutonicus » {93} 93 Немецкой ярости (лат.). — вспоминал историк сэр Джон Уилер-Беннет (1902–1975), в период с 1927 по 1934 год живший в Германии [1814] Цит. по: Manchester W Op. cit. Р. 83. .

Черчилль был достаточно опытным политиком, чтобы понимать, как следует бороться с Гитлером и последствиями его учения. Стандартные и порой эффективные дипломатические инструменты в этом случае были бесполезными. Нельзя вести переговоры с человеком, который не держит собственного слова и нарушает собственные обещания. История знала много таких примеров. Еще Макиавелли признавал, что «в наше время великие дела удавались лишь тем, кто не старался сдержать данное слово» [1815] См.: Макиавелли Н. Государь / Избранные сочинения. С. 351. . А Гитлер возвел ложь в ранг национальной политики, против которой переговоры и договоры оказались бессильными.

Такие люди, как Гитлер, понимают только язык силы. Опасность политики умиротворения агрессора демонстрацией своей слабости Черчилль понял еще в молодые годы, когда в Бангалоре прочитал многотомное сочинение Эдварда Гиббона «История упадка и разрушения Римской империи». Он на всю жизнь запомнил следующие слова из третьего тома, описывающие вторжение «могущественного короля», вождя вестготов Алариха (ум. 410) в Италию в 401 году: «Неспособность слабого и сбившегося с толку правительства нередко принимает такой же внешний вид и порождает такие же последствия, как изменнические сношения с общественным врагом. <���…> В умении вести переговоры точно так же, как и в умении руководить военными действиями, Аларих обнаруживал свое превосходство над противником, который беспрестанно колебался в своих намерениях по недостатку определенной цели и последовательности» [1816] Гиббон Э. История упадка и разрушения Великой Римской империи. Т. 3. С. 427, 428. .