Иван Франтишев - Слава героям

Густой, серый туман, какой бывает к утру, поднимался в низинах и медленно полз вверх. И все таяло в нем: дорога, лес, высотки.

На рассвете в стороне у Топ-озера раздались короткие очереди из автоматов. Федор взглянул на старшего лейтенанта. Размазишвили напряженно вслушивался.

— Товарищ командир, наши начали?..

Командир роты посмотрел на часы.

— По времени пора… — ответил он и стал наблюдать в бинокль.

Бой разгорался. Справа, слева и где-то сзади — всюду слышалась стрельба. Тяжело ухали орудия. Над зеленым сосновым морем поднимались столбы дыма.

Через некоторое время на шоссе послышался шум.

Командир опустил бинокль:

— Передай: по дороге из Лохи-Ваара двигается пехота противника.

Лузан включил передатчик.

— «Клен»! «Клен»! Я — «Береза»! Я — «Береза»! Отвечайте!

Но Рыбакова не было слышно. В наушники назойливо лезло: «Ахтунг! Ахтунг! Ауфруфен ан фюнф унд цванциг метер…»

— Не слышу полк. Немец забивает, — доложил Лузан старшему лейтенанту.

— А, черт! Раз в жизни связь нужна, и нет ее!.. — сжал кулаки Размазишвили. — Вызывай!

Радисты пробовали перейти на новую волну — бесполезно. Полк совсем не было слышно.

Хохраков робко подсказал:

— Может, в сторонку «Клен» ушел?..

«А верно… — подумал Лузан, — чего на войне не бывает», — и осторожно повернул ручку приемника на несколько делений вправо. Нет. Влево на столько же делений. И в наушниках знакомое: «Береза»! «Береза»!

Так и есть. Рыбаков на новой волне. Молодец! Перехитрил немца.

Теперь Федор уверенно передавал и принимал радиограммы. Невидимые нити связывали роту с полком и батальоном. И командир роты словно слышал рядом голос полковника Щербатенко: «Не горячись! Спокойно!»

Вдруг левее высоты раздались дружные винтовочные залпы, затем раскатистое «ура-а-а!..» Заливисто застрочил «максим». В воздухе треснул красный шарик ракеты.

Размазишвили коротко крикнул красноармейцу-связному:

— Восьмая фашистов погнала из поселка. Давай сигнал!

Федор увидел, как командир роты выскочил из окопчика, выхватил револьвер, побежал. И точно эхо покатилось: «Рота-а-а… За мной впере-е-д!..»

Команду повторили взводные. Загремело многоголосое: «Впере-е-д!.. В атаку!.. Ура-а!.. Ура-а!..»

И высота ожила. Сотня бойцов, стреляя на ходу, устремилась на шоссе, перерезая путь отступления гитлеровцам.

Федор передал радиограмму, которую давно ждал командир полка: «Атакуем противника вместе с восьмой ротой. Фашисты отступают из Лохи-Ваара. Идем вперед. КП снимаем. Связь прекращаю…»

— Хохраков, свертывай антенну! Все! Давай на шоссе…

Взвалив на спину серые коробки радиостанции, радисты стали спускаться к дороге. Неожиданно Лузан покачнулся, почувствовал тупую боль в ноге. На шароварах чуть выше колена расплывалось пятно крови.

— Что ты, Федя? — Хохраков взглянул на побледневшее лицо друга.

— Ничего! Царапнуло… — Он медленно опустился на землю…

Об этих первых боях рассказывает сохранившаяся в архивах лаконичная запись боевого донесения начальника штаба 758-го стрелкового полка в штаб 88-й стрелковой дивизии:

«Выброшенный вперед 3-й батальон 758 сп на подступах к Лохи-Ваара вступил в бой с противником. В результате упорных боев 16 августа 1941 года противник был выбит из Лохи-Ваара, одновременно была занята и Лохи-Губа. После захвата Лохи-Ваара полк с 17 августа 1941 года повел разведку в направлении г. Ганкаш-Ваара. Одновременно двумя батальонами начал сосредоточиваться в районе этой горы, оставив 3-й батальон, а впоследствии 7-ю ср для прикрытия Лохи-Губа и Лохи-Ваара. К 20.8.1941 года полк достиг ж. д…»

Замысел гитлеровского командования — на Кестеньгском направлении выйти к Кировской железной дороге и окружить нашу северную группировку войск Карельского фронта — был сорван.

Почти два месяца отлежал Федор на больничной койке. Ранение, как он считал, пустяковое. Пуля не задела кость. Но ходить было трудно. И врачи не отпускали Лузана. Приходилось подчиняться.

И вот пришел день выписки. Обмундирование получено. Командировка в кармане. А добраться солдату до передовой — пустяк. Дорога прямая: где бой гремит, туда и ехать.

В штабе полка Федора долго не задержали. К вечеру он пришел в батальон.

Новый комбат капитан Макаренко встретил приветливо:

— Добре. Устраивайся, налаживай свою технику.

— Есть налаживать технику! — Лузан приложил руку к ушанке…

Землянка взвода связи была недалеко от КП батальона. Три наката. Добротная дверь. Из короткой трубы идет дымок. «Молодцы! Основательно устроились», — подумал радист. Он толкнул дверь и вошел.