Сол Слэш Хадсон - Slash. Демоны рок-н-ролла в моей голове [litres]

Всех задержанных мужского пола посадили в один обезьянник, где мы провели несколько часов. Майка Ливайна выпустили под залог, а Денни отпустили, когда решили, что он просидел достаточно. Его прижали за то, что у него в кармане был шприц, – назначили дату суда и все такое. Остался только я, и так как я знал, что ничего не совершил, то решил, что меня выпустят в любой момент. Уже наступила суббота, было около восьми утра, часы тянулись бесконечно, а я безуспешно пытался привлечь внимание охранников и узнать, почему меня до сих пор держат за решеткой.

Единственный ответ, который я получил, – это переселение из маленькой камеры в бóльшую с высокими потолками, резиновым половым покрытием, общим туалетом в углу, множеством других заключенных и нестерпимым запахом мочи. Я понятия не имел, что будет дальше. Кайф стал улетучиваться. До полного отката оставалось несколько часов. Через некоторое время нас погрузили в один из тех ужасных черно-белых переделанных школьных автобусов с решетками на окнах. Мне надели кандалы и наручники и пристегнули к парню, сидящему впереди. Я не понимал, почему меня все еще держат, зато осознал, что мы едем в окружную тюрьму, поэтому немедленно начал обгрызать черный лак с ногтей. Ни за что на свете, черт побери, я не поеду в округ с накрашенными ногтями.

Мы ехали туда несколько часов, потому что автобус останавливался у нескольких тюрем и подбирал новых пассажиров, – а мне тем временем становилось все хуже. На каждой остановке нас сажали в камеру, и мы ждали, пока обработают новичков. Сама окружная тюрьма находилась километрах в тридцати от города, но дорога туда со всеми остановками и волокитой заняла целый день. Мы объехали около шести тюрем и к вечеру наконец добрались до места назначения. Процесс регистрации тоже казался бесконечным: у меня забрали вещи и держали в нескольких камерах по очереди с другими новыми заключенными, пока мне не оформили все бумаги.

Это был самый скучный бюрократический процесс, который у меня только был в жизни, и тот факт, что меня ломало, вообще ситуацию не скрашивал. До того дня я лишь как-то абстрактно подозревал, что у меня зависимость. Я слышал рассказы о ломке, но даже после того приступа после дня в Тихуане относился к ней все с той же беззаботной бравадой, с какой начал принимать наркотики. Столкнувшись с реальностью наркозависимости, я решил, что лучший способ избежать боли – всегда знать, где достать дозу. В Голливуде проблем с этим не было. А вот оказаться взаперти в окружной тюрьме на несколько дней без доступа к героину – это уже серьезно. Наступает принудительная детоксикация, причем в худшей обстановке, какую только можно придумать.

Меня поместили в одну из больших старомодных камер с несколькими рядами коек, где я изнемогал от тошноты и усталости. Точно не знаю, сколько там пробыл. Думаю, около трех дней, а потом меня вдруг выпустили – снова без объяснения причин, – и мне пришлось пройти все те же процедуры, что и на входе, только в обратном порядке. Аксель внес залог и попросил Денни меня забрать, но я об этом еще не знал, а проходил невыносимо долгий процесс выхода: стоял в тюремном комбинезоне в длинной очереди, сидел в нескольких камерах, потея и кашляя, хныча и ерзая, от меня ужасно пахло, и я выглядел и чувствовал себя чертовски несчастным. Когда мне выдали одежду и личные вещи, я наконец узнал, почему в тюрьме: меня притащили сюда за неоплаченный штраф шестилетней давности – переход улицы в неположенном месте. Так как я не явился в суд и не оплатил штраф, на меня выписали ордер. Подумать только: из всего, что я совершил, меня посадили в тюрьму за переход улицы в неположенном месте. Ну, по крайней мере, свой срок я отсидел и долг обществу за этот проступок отдал.

Я шатался у ворот тюрьмы, около часа жевал сигареты и недоумевал, кто мог внести за меня залог, пока вдруг не появился Денни. Мы сразу поехали на Мелроуз и Вестерн за дозой. Когда я вернулся в квартиру, Аксель спал, Стивен и Иззи тоже, а Даффа не было дома. Я накурился, принял душ, а когда парни проснулись, то понял, что они даже не заметили моего продолжительного отсутствия. Я, конечно, не ожидал ничего особенного, но уж могли бы хоть радость изобразить. Когда позднее я узнал, что это Аксель собрал денег на залог, я был по-настоящему тронут. Это очень крутой поступок.

Несмотря на свой образ жизни и нетрадиционный выбор приоритетов, в этой квартире мы сделали много полезного. Например, написали акустическую версию песни You’re Crazy , которая стала электрической в альбоме Appetite, а в своем оригинальном звучании вошла в запись Lies. Над ней мы работали в студии Дина Чемберлена. Придали ей остроты, ускорив примерно на двадцать ударов в минуту по сравнению с первоначальной версией. Мы с Акселем и Иззи классно проводили в этой квартире время. Как бы там ни было, наш рост, как коллективный, так и индивидуальный, серьезно замедлился, и поиск менеджера стал очень важен: из квартиры нас выселили, а двое из нас превратились в наркоманов, ширявшихся на полную ставку.