– Я знаю, – говорит он. – Ты права. Это было чересчур. Прости меня.
И, даже когда он извиняется, я не могу отделаться от ощущения, что он считает, что был прав. Я же считаю, что это он должен был инициировать нашу встречу. Но в глубине души даже я понимаю, что он никогда не признает свою неправоту и будет верить, что меня нужно было держать в ежовых рукавицах.
Он не придает большого значения своей жестокости и несправедливости по отношению ко мне. Для него это мелочь. Он искренне не понимает, почему мне неймется. Ему не кажется, что наша семья распалась из-за него и его поступков. Я не уверена даже, что его вообще волнует, что семьи больше нет.
Я прошу у него разрешения погостить и привезти с собой Тина. Я хочу, чтобы мы все провели хотя бы немного времени вместе. Было бы так здорово найти хоть какой-то общий язык.
– Конечно, – отвечает он.
Отец предпочел бы, чтобы я не встречалась с хорватом. Но и это для него большой прогресс: он прошел путь от человека, который угрожал Тину смертью, до человека, который приглашает его к себе в дом.
Мы договариваемся о новой встрече. Когда Тин заходит в дом, отец его приветствует. Жмет ему руку. Две следующие недели они немного узнают друг друга. Мы с Тином живем у Саво в Белграде. Там я усердно тренируюсь по своей облегченной программе; вечера у меня свободны. Иногда мы вместе ужинаем.
Мы втроем решаем выпустить совместное заявление, которое на своем сайте публикует Tennis Australia.
«Хочу подтвердить сообщения прессы о том, что я помирилась со своим отцом Дамиром Докичем. Я и мой партнер Тин Бикич навестили моего отца у него дома и наконец уладили все наши разногласия. Инициатором встречи была я, потому что я всегда хотела воссоединиться со своей семьей, чтобы мы все могли дальше жить счастливо. Это и так продолжалось слишком долго».
Папа обзванивает сербских журналистов и радостно раздает интервью. Потом он многим из них, из газет и с телевидения, предлагает эксклюзивные интервью со мной. Я злюсь и не хочу в этом участвовать. Он назначает интервью без моего ведома и сообщает мне о них за пять минут до приезда репортеров. В результате мои тренировки в теннисном центре Белграда оказываются в новостях. По пути туда и оттуда мне приходится продираться через съемочные группы. Это заходит слишком далеко, я не могу справиться с таким вниманием. Это безумие.
До меня слишком поздно доходит, что отец устроил очередное представление для прессы. Я подыгрываю ему, но чувствую себя использованной. Он использовал меня, чтобы улучшить свой имидж.
* * *
К началу октября у меня опять болит плечо. Я заявлена на турнир в австрийском Линце, но не уверена, что стоит ехать туда, хоть с моего последнего выступления и прошло шесть недель. В конце концов, несмотря на мое разболевшееся плечо, мы с Луиз Племинг все же решаем сыграть. Прежде чем сняться, мне удается сыграть только один сет.
На этом мой сезон заканчивается. Я продолжаю проходить процедуры и делать упражнения, хоть они и не помогают. Мы с Лу договариваемся, что я приеду в Мельбурн в начале ноября.
Когда приходит время нам с Тином уезжать из Белграда, я звоню папе сказать, что еду в Австралию, потому мы долго не увидимся. Когда я говорю, что еду в Хорватию, а оттуда в Австралию, он недоволен.
– Ты должна остаться здесь, – говорит он сердито.
– Нет. Я не могу, – протестую я и повторяю свой план.
Разговор перерастает в конфликт. Когда он превращается в скандал, я вешаю трубку. Возможно, между нами никогда не будет мира и согласия. Он стал немного спокойнее – наверное, потому что я больше не ребенок, – но он по-прежнему хочет мной управлять. Он все тот же.
* * *
В Мельбурне ничего не меняется. Физиотерапевты и врачи рекомендуют мне продолжать делать упражнения. В течение нескольких недель мне разрешено заниматься только фитнесом. В надежде, что воспаление пройдет само, я до конца декабря не притрагиваюсь к ракетке.
Год подходит к концу, и он получился многообещающим, несмотря на то что моему прогрессу помешала травма. В начале декабря мы с Тином посещаем вручение Медали Ньюкомба – национальных теннисных наград Австралии. За несколько дней до церемонии я прошу у организаторов разрешения выступить с благодарственной речью, и они соглашаются. Понятно, что в австралийском теннисном сообществе есть люди, которые считают, что меня не стоило принимать обратно, потому что мне нужны только деньги. Но это совершенно не так, и есть многие другие, кто никогда не отказывал мне в поддержке и кого я хочу поблагодарить.
Читать дальше