Алексей Мишин - О чём молчит лёд? О жизни и карьере великого тренера

Мое высшее достижение

«Я рос без отца, поэтому, конечно, Алексей Николаевич оказал на меня определённое влияние в плане мужского воспитания. Он умел позаботиться: купить костюм, просто что-то подарить. В нашей семье денег совсем не было. А он и еду какую-то принесёт, и просто деньгами поможет. Я не могу сказать, что на том этапе не было симпатии. Если бы это было так, то я бы ничего не достиг.

Конфликты между нами начались с того момента, когда Женя Плющенко начал показывать серьёзные результаты. Тем не менее соперничество с Женей нам даже в какой-то степени помогало. Алексей Николаевич — очень умный человек, на то он и Профессор, он знает, как исподволь подействовать на человека, подстегнуть его…

В своё время я говорил, что с Татьяной Тарасовой нас связала судьба. Но и к Мишину меня привела судьба. Всё, что ни случается в нашей жизни, имеет определённый смысл. Конечно же, Алексей Николаевич сделал для меня очень много. Хотя он и не привёл меня к золотой олимпийской медали, но именно с ним я стал чемпионом Европы и мира. Он сделал очень многое не только для меня, но, в принципе, для развития спорта. Это знают все».

Порой даже удивительно, насколько ярко в памяти специалистов и болельщиков отложилось великое противостояние Алексея Ягудина и Евгения Плющенко и сколь сравнительно недолгий по времени срок оно продолжалось. Многие поклонники фигурного катания, особенно юного возраста, всерьёз начинают полагать, что эта принципиальная дуэль длилась чуть ли не целое десятилетие. Даже название этому явлению сочинили — дуэль «Ягущенко». На самом деле их борьба продолжалась всего один олимпийский цикл: от Нагано до Солт-Лейк-Сити. Но влияние на фигурное катание в целом она оказала, конечно, огромное.

В истории мужского фигурного катания трудно вспомнить ещё одну такую ситуацию, когда два спортсмена из одной страны столь сильно возвышались бы над всеми остальными. То, что дуэлянты представляли один флаг, являлось изюминкой этого противоборства. Тем не менее болельщики в тот момент чётко разделились на два лагеря.

Да что там говорить о поклонниках, если принципу «свой — чужой» поддалась даже немалая часть журналистов, представлявших ведущие спортивные СМИ нашей страны! Представьте себе такое положение: допустим, обозреватель крупнейшей газеты о спорте в России находится явно на стороне одного из фигуристов. Конечно же он будет при этом пиарить первого и стараться умолчать о достоинствах второго, что было видно невооружённым глазом.

В самом начале цикла Жене пришлось догонять Ягудина, постепенно их результаты выравнялись, а в предолимпийский год их соперничество достигло ещё большего накала. Плющенко вырвался вперёд: выиграл чемпионат России, чемпионат Европы, а затем и мировое первенство. В результате у Лёши сформировался комплекс на Женю, и он не выдержал. В Австралии, на Играх доброй воли, он вышел на короткую программу в абсолютно шоковом состоянии, сорвал три элемента, на одном из которых просто ударился о борт. Оказался на третьем месте. В произвольной его выступление также воображения не потрясло. В результате Плющенко с блестящим катанием, без всякого напряжения, занял первое место, вторым стал Майкл Вайс из США. Ягудин получил только бронзовую медаль при крайне неудачных прокатах.

Победа Евгения в Брисбене была настолько убедительной, что сомнений в правильности стратегии его команды не было ни у кого. Присутствовавший на Играх Валентин Писеев кратко прокомментировал итоги турнира: «Вот так в Солт-Лейке — и золото твоё».

В моем словаре есть такое понятие — «победное поражение». Сейчас с уверенностью могу сказать, что поражение в Брисбене оказалось для Алексея победным. Сложившаяся ситуация была для него критической. Ведь в целом за олимпийский цикл у Жени было больше побед. Плюс срыв на Играх доброй воли. Именно это поражение заставило Алексея и Татьяну Анатольевну пересмотреть ситуацию, искать выходы из кризиса.

Как мне потом рассказал один из сотрудников нашей федерации, после этих соревнований Тарасова была просто убита, не спала всю ночь. А наутро сообщила Писееву, что в коллективе у них наступила кризисная ситуация и Ягудин больше не может идти таким путём. После чего, как говорят, Писеев посоветовал обратиться к Рудольфу Максимовичу Загайнову.