Борис Наумов - А почему бы и нет

— Нет, нет, я не хочу пропускать работу. Я отлежусь, и всё будет в порядке.

— Не знаю, у нас такие ожоги лечили неделями. Только здоровое тело может помочь тебе. Да огромное желание и воля.

Завернув в чистую простынь, Нина уложила меня в кровать.

Только один рабочий день я пропустил, не имея сил преодолеть продолжающееся жжение. К вечеру я уже встал, ощупал ноющие места кожи, и сказал Нине, которая только что пришла с работы.

— Всё, Нина, я готов к труду и обороне.

— Что ты имеешь в виду?

— Завтра пойду на работу.

— А я сказала вашему бригадиру, что тебя завтра на работе не будет — ты ещё болен.

— Нет уж. Я сюда приехал не отлёживаться, а получать знания, опыт.

— Какой герой!

— Герой — не герой, а отлёживаться больше не буду.

— Ну, решай сам. Я тебе приказать не могу. Если бы у меня в такой ситуации был муж, я бы его не пустила.

— Хорошо, что я не муж, Нина. Тебе же от этого легче.

— Как сказать, Боренька. Никто не знает, где легче, а где тяжелее.

Высказав несколько загадочных фраз, Нина бросила на меня вопросительный взгляд и вышла из комнаты.

На следующее утро мы с Геной готовились к выходу на работу. Нина неожиданно вошла без стука в комнату и сразу ко мне:

— Ну-ка покажись, герой, — повернула она меня вокруг вертикальной оси, подняв мою рубашку до самого горла. — Ничего, ничего. Но можно было бы ещё денёк полежать.

— Спасибо, Нина, но я уже говорил, что, не лежать я сюда приехал, а работать и учиться. Ты очень добрая и хорошая женщина, — похвалил я её за заботу.

— Наконец-то, я услышала от тебя приятное слово, — она улыбнулась и вышла из комнаты.

Несколько дней я почёсывался и поглаживал наиболее поражённые, да не зажившие места.

Вторую тайну, после встречи с коровой, я не смог скрыть от своих напарников по забою. Они увидели на руках, шее, лице пятна покраснений и сразу сообразили, где и как я их заработал.

— В горы наведывался? Спросил Николка.

— По травке соскучился? — добавил Яша.

— Было дело, — не оправдывался я, — прогулялся по утряночке.

— Бывает. Мы тоже когда-то были разукрашены, повеселее твоего. Но теперь ни-ни.

— Я же не знал, что тут у вас делается.

— Конечно. А кто тебя упрекает? Только надо советоваться со старшими товарищами.

— Я же будущий геолог-разведчик и поисковик, так что судьбой мне намечено бороться и искать, найти и не сдаваться.

— Ух, ты! Он Саньку Григорьева знает, — признал Яша цитату Григорьева из романа «Два капитана».

— Кто же не знает Каверина, — похвалил меня и Николка.

Мне же было очень и очень удивительно и приятно, что вот они, наши горняки, грязные и к концу смены измученные, домой еле доползающие, а грамотные, начитанные.

Хочется сказать, что дальнейшая наша командировочная жизнь протекала без каких-либо знаменательных или просто запоминающихся событий.

Я не знаю, каким образом, но наша Нина отбила у Петра желание приближаться к ней. Сам же он, однажды подошёл ко мне и, пожав руку, сказал:

— Ты молодец. Хвалю. Продолжай в том же духе. Останемся друзьями.

— Друзьями, так друзьями, — ответил я на рукопожатие, хотя мне совсем было неизвестно, почему я в его глазах стал молодцом и, что я должен продолжать в каком-то духе, — дружить всегда лучше, чем ссориться.

Честно говоря, мы никогда раньше не были с ним ни друзьями, ни врагами, ни соперниками. Просто однокурсники, или даже одногруппники. А теперь он предложил дружбу. Молодец Нина: в один момент перевоспитала человека.

Прошли три недели нашей практики на полиметаллическом руднике. Не скажу, что мне надоело быть там, в забое, но некоторое однообразие и частичная временная загруженность, требовали чего-то новенького, интересного.

Чтобы внести какую-то новизну в подземную жизнь, однажды, поднимаясь с ребятами после работы, мне пришла в голову сумасбродная мысль. Ну, вот такой я!

— Яша, — обратился я к другу, — мы с ним уже стали почти друзьями — а на какой глубине от поверхности клеть может остановиться в последний раз?

— Зачем тебе это?

— Я хочу подняться наверх пешком.

— Это как, — удивился Николка, слыша наш с Яшей разговор.

— Ножками, по лестнице.

В шахтном стволе, на всю глубину параллельно пространству для клети, проложена лестница. Видно, для всяких аварийных случаев.

— Что, ищешь приключений? — Николка, похоже, был не очень доволен моей идеей.

— Молодость. Кровь бушует в жилах, — кажется, поддержал меня Яша. Или, по крайней мере, не сопротивлялся. — Двести метров будет от последней площадки доверху.