Борис Наумов - А почему бы и нет

— Я же сказал, мы всей группой выходили из техникума. Это можно проверить по списку у нашего руководителя.

— Проверим, проверим. А сюда вы зачем пришли?

Я подробно рассказал о ночном плавании нашей троицы, об аварии на резиновой лодке, о нашем трагическом рейде на бревне и о спасении Саши Казакова.

Майор слушал внимательно, не перебивая и что-то записывая у себя в блокноте.

— Сюда мы пришли, чтобы сообщить милиции, то есть вам, о несчастном случае и просить об организации поиска пропавших.

— Так, так. А где все остальные?

— На том же месте, на озере, где мы в палатках ночевали.

— Почему вы не пришли к нам вчера?

— Было уже поздно, темно, и мы не знали, куда идти.

— А сегодня вы, вдруг, узнали и сразу нашли нас! — не мог успокоиться лейтенант. — Складно у вас получается. А вот предыдущий рассказчик говорил по-другому.

— Этого не может быть, — удивился я, — мы вместе с ним плавали на бревне, чтобы спасти ребят.

— Где же вы взяли бревно? Неужто с собой привезли? Что-то не складывается ваша история.

— Да там же на берегу взяли, — начал я терять терпение, выслушивая каверзные вопросы лейтенанта.

— Предыдущий ваш соучастник сказал, что вы его срубили.

— Да, конечно, срубили. У нас был, то есть, есть топор.

— Был, есть. Хватит уж врать, — майор последние минуты молчал и слушал вопросы лейтенанта и мои ответы.

— Что у вас был топор, мы знаем. Мы нашли его там, недалеко от того места, где…

— Лейтенант, остановись, — наконец, майор сказал своё слово, — уведи его и давай сюда третьего.

Меня грубо втолкнули в темноту, где ребята ожидали моего возвращения.

— Следующий, на выход, — вызвал лейтенант Геннадия.

— Ну, что там? — успел Гена спросить меня перед выходом.

— Ничего не ясно, — ответил я, но он уже не услышал ответа. Дверь захлопнулась, и мы с Юрой остались вдвоём.

Глаза мои понемногу привыкали к темноте. Юра сидел на скамейке, ожидая моего появления. То ли нервный тик, то ли полное равнодушие Юрия к происходящему, заставляли его ногам выбивать чечётку.

— Я тоже ничего не понял, — Юра прекратил пританцовывать и обратился ко мне. — Кажется, они нас с кем-то перепутали. Видно, у них произошло нечто вон из рук выходящее, что они готовы любой ценой раскрыть это «нечто».

— И мы тут как раз подвернулись, — поддержал я версию Юры. — Но всё-таки надо разобраться, а потом сажать людей в КПЗ.

— Посмотрим, что наш Гена скажет.

— Но нам же надо свой вопрос решать. Я думаю, он не менее важен, чем тот, который их волнует больше всего. Да и ребята там ждут нас, пребывая в неизвестности.

— Да, обстановочка у них — не из приятных, — Юра снова застучал каблуками по полу.

Я тоже замолчал, не зная, что говорить и что думать в нашей ситуации.

Время шло, а Гена всё не появлялся в нашей «гостинице». Мой мозг продолжал «перемалывать» мысли, которые до сих пор не укладывались в какой-нибудь порядок. Снова и снова я ловил себя на явных противоречиях о правильности или неправильности выбора профессии. То я думал, что вчерашнее и сегодняшнее происшествия — это всего лишь случайности и к профессии геолога не имеют никакого отношения. То, наоборот, мне казалось, что если на первом этапе геологической жизни пришлось встретиться со смертью и тюремной камерой, то это означает, что и дальнейшая жизнь не будет гладкой. Стоит ли мечта о свободе, новых городах и странах таких переживаний? В который уже раз навязчивые мысли и путаные выводы забивали мои мозги, не получая однозначного ответа.

Наконец мы услышали знакомый скрежет ключа, дверь открылась, и в светлом проёме появился Геннадий с повязкой на голове. Его под руку, неуклюже, поддерживал лейтенант, выполняя, как мне показалось, непривычную для себя функцию.

— Они тебя били? — задал я Геннадию вопрос, когда лейтенант вышел и закрыл эту ненавистную дверь.

— Нет, нет, — слабым голосом ответил Гена.

— А что с головой? — Юра тоже хотел знать причину появления повязки на голове Геннадия.

— Устал я, голова закружилась, и я упал, ударившись головой о край стола, — наконец, прояснил ситуацию Гена. — Пришёл врач, сделал повязку, хотел забрать меня в лазарет.

— Вот поэтому тебя там так долго держали. А как сейчас ты себя чувствуешь? — спросил я.

— Терпимо, — неопределённо ответил Гена.

— О чём они спрашивали? — Юра вернулся к вопросу о нашем деле.

— Спрашивали о какой-то девочке, которую, видно, убили несколько дней тому назад. Подозревают, что там были три молодых парня. Они их ещё не нашли. А тут мы подвернулись.