Борис Наумов - А почему бы и нет

Через несколько часов мы добрались до небольшого посёлка и постучались в первый попавшийся дом.

— Хозяева, — постучали мы в дверь. — Есть, кто-нибудь дома?

Внутри что-то загремело, упало и покатилось по полу. Через минуту с банкой в руках вышел старичок и, щурясь на незнакомых людей, тонким голоском спросил:

— Кто такие?

— Нам нужна милиция. Есть в посёлке милицейский пункт?

Старичок, услышав слово милиция, испугался и хотел перед нашими носами захлопнуть дверь. Юра подставил ногу, дверь остановилась.

— Не бойся нас, дедуля, — как можно спокойно, обратился я к хозяину. — Нам срочно нужен кто-то из органов. Подскажите, куда нам пройти?

Старичок внимательно посмотрел на всех и, убедившись в отсутствии угрозы, доложил:

— Вот за этим домом свернёте направо и на следующей улице двухэтажный дом. В одну дверь — поселковый Совет, а с другой стороны и есть милицейский участок.

Поблагодарив старичка, мы удалились по указанному направлению и вскоре подошли к двухэтажному дому. Рядом стоял мотоцикл с коляской и молоденький милиционер.

— Стоять! Не с места! — вдруг закричал он и наставил на нас пистолет. От неожиданности мы остановились, наблюдая за действиями милиционера. Он, не опуская наставленного на нас пистолета, закричал в сторону открытой двери милицейского участка.

— Товарищ лейтенант, выйди сюда. Вот они сами пришли.

Мы, молча, стояли и в недоумении смотрели друг на друга.

Лейтенант выскочил с фуражкой в руках, увидел сержанта с пистолетом и обратился к нам:

— Вы, вы. За что? Кто вы такие?

Мы, ещё ничего не понимая, думали, что отвечать на непонятные нам вопросы. Наконец, Гена собрался с мыслями и спросил:

— У нас несчастье, с кем можно пообщаться? Нам нужна помощь.

В это время молодой сержант вынес три пары наручников и попытался их на нас надеть.

Когда он подошёл к Юрию Веткину и взял его за руку, тот легонько повернулся так, что сержант отлетел в сторону и упал в коляску мотоцикла.

Не ожидая такого быстрого разворота событий, сержант крикнул:

— Всем лечь на землю лицом вниз.

Мы — ещё молодые, неопытные «преступники» — послушно исполнили приказание.

— Сержант, звони майору Гуренко, пусть срочно подъезжает. Скажи, что мы их поймали. Всех троих. Я их здесь постерегу.

— Есть, товарищ лейтенант, — поднявшись с коляски, поспешил сержант исполнять приказание.

Мы лежали на земле, не понимая и не ожидая такого поворота событий. Юра попытался поднять голову, чтобы выяснить, в чём дело, почему к нам такое отношение.

— Лежать, не разговаривать, — приказал лейтенант и коленкой прижал Юру лицом к земле.

После пасмурной осенней ночи земля была ещё холодной, и лежать нам ней было не совсем уютно.

— Товарищ лейтенант, — вспомнил я форму обращения к офицеру, — позвольте нам встать и объясните причину нашего задержания.

Я старался говорить, как можно, более культурно, чтобы опровергнуть мнение о нас, как о преступниках.

— Сейчас приедет майор и всё вам объяснит, — услышали мы ответ, — а пока полежите, отдохните и придумайте речь в своё оправдание.

— Нам холодно, — снова вступил я в разговор, — и вообще, мы пришли сюда за помощью.

— Скоро согреетесь. Вам там будет жарко.

— Но объясните, хоть, в чём нас подозревают.

Юра попытался повернуться лицом к лейтенанту, но снова получил удар коленкой по затылку. Офицер не отходил от Юрия, видно, боясь, что такой громила может вскочить и наделать здесь много шуму.

Через несколько минут подъехал ещё один старенький мотоцикл и, видно, равный ему по возрасту, майор легко выскочил из коляски. Водитель мотоцикла, совсем юный милиционер, тоже быстро оставил своего «коня» и, вслед за майором, подошёл к нам, всё ещё лежащим на земле.

За эти минуты у меня в голове снова возник сумбур мыслей:

«Вот такая бывает свобода, — думал я — и удовольствия, и разнообразия, и счастья, хоть отбавляй. Видно, в геологической профессии наслаждений бывает больше, чем я ожидал. А всё-таки, в чём мы виноваты?»

— Ведите их в темнушку, — приказал майор, — по одному, без насилия.

Что такое темнушка, я понял, когда, вслед за Юрой, вошёл в небольшой, без окон, пахнувший плесенью, чуланчик.

Сняли с нас наручники и, мы, дрожащие от холода, расположились на деревянной скамейке, которую с трудом обнаружили в темноте.

— Вот так. Покупались вчера в «тёплом» озере, теперь будем ещё и загорать, — попытался я шуткой немного снять с товарищей психологическое напряжение.