Борис Наумов - А почему бы и нет

В весеннее время перелётные птицы — гуси, утки, журавли — тучами летят на гнездованье и выведенье птенцов. В это время можно никуда не ходить, птицы сами прилетают в любое место. Мы делали так: разжигали костёр, кипятили воду и, поднимая ружьё дулом кверху, нажимали на курок. Гусь или утка падали прямо в котелок с кипящей водой. Это, конечно, шутка, но, как говорят, в каждой шутке есть доля правды. А если быть точным, то, безусловно, так можно одним выстрелом убить не одну утку или гуся. Но мы, чаще всего ходили охотиться на озеро. Тут появляется возможность не только запастись мясом, но и удовлетворить охотничий азарт. Признаюсь честно, мы не злоупотребляли количеством потенциальных жертв, а стреляли только по необходимости.

Полярный день вступил в свои права, солнце круглосуточно отдавало тундре своё тепло. Опять ковром голубики покрылось всё видимое пространство. Цветы и травы создавали такой уют, что не только травоядным животным, но и нам, людям, хотелось, как можно, дольше наслаждаться дарами природы.

Однажды Алексей — один из горных рабочих — после трудового дня решил развлечься охотой. Он взял ружьё, пачку папирос, галеты и флягу воды.

— Я часа через три-четыре вернусь, — сказал он своим товарищам и пошёл в сторону моря. Прибрежная линия представляла собой невысокие сопки и горы с крутым, скалистым спуском к морю.

Прошло четыре, пять, потом и шесть часов, но Алексей не появился. Начальник партии забил тревогу, организовал три поисковые группы по два человека и отправил их на поиски пропавшего человека. По времени, это была ночь, но солнце продолжало делать своё доброе дело.

Поисковые группы веером от базы разошлись по тундре и начали подниматься по склону сопки. Время шло, ребята прочесали пространство до самого берега, но Алексея не встретили. Они вернулись на базу, доложили начальнику о результатах поиска.

— Мы на вершине нашли окурок папиросы и следы человека в сторону долины, противоположной нашей базе. Если это его следы, то, скорее всего, он потерял ориентир — здесь все сопки одинаковы — и направился в другую сторону.

— Кто ещё что-то заметил?

— Нет, следов мы не видели, — доложили ребята из другой группы.

— Значит, так, — говорил Карп, — ты, Борис, давай радиограммы всем партиям, расположенным в нашем районе. Доложи обстановку и запрос о срочном сообщении каких-либо новостей по поводу нашей пропажи. Отдельно телеграфируй в Управление, пусть высылают поисковый самолёт.

— Я всё понял, — принял я распоряжение начальника, — пойду работать.

На четвёртый день рано утром прилетела в наш район «Аннушка» — самолёт Ан-2. Он облетел все сопки, побережье, долины. После двухчасового полёта пилот принял решение о бесполезности дальнейших поисков с воздуха и улетел обратно в Певек.

На следующее утро я принял неоднозначное сообщение от радиста соседней партии. Там было всего два слова: «нашли рабочего». Связь была неустойчивой и больше я ничего не услышал. Я доложил об этом начальнику, который, естественно, был рад и принял поспешное решение сообщить в Управление просьбу — выслать доктора к нашим соседям. Расстояние до базы геологов, приславших нам сообщение, километров сто, поэтому физически пойти или поехать туда нам было трудно.

К вечеру я принял сообщение от того же радиста, где снова были только два слова, но со знаком вопроса: «нашли рабочего?». Я тут же отбил ему наш код радиста РПТ, то есть, просьба повторить сообщение. Оказалось, что и утром радист не сообщал, а спрашивал о результатах наших поисков, но некачественная связь внесла свои нежелательные коррективы.

Леонид Петрович попросил меня срочно отправить в Управление телеграмму об отмене запроса на выезд доктора.

Наши поиски Алексея продолжались и дальше, хотя, и не столь интенсивно. Находились следы его пребывания то в одном месте, то в другом.

Только на восемнадцатый день рано утром я вышел из палатки и стоял, наслаждаясь ласковыми лучами солнца. И тут я увидел, идёт к нашему лагерю человек, одетый в какую-то старую кухлянку. У него на пояснице была большая палка и перекинутые через неё руки. Я знал, что у чукчей это любимая поза передвижения — им почему-то так легче ходить на большие расстояния.

«Чего это чукча в такую рань к нам идёт?» — подумал я.

Между нами было расстояние метров четыре-пять, когда я неуверенно произнёс:

— Алексей, это ты?

Он, молча, подошёл ко мне. Протянул руку и тихо сказал: