Александр Ливергант - Дом на кладбище

Чтение Священного Писания, сказок и газет, игры в Веллингтона и Цезаря — дело хорошее, но дети росли, гувернанток в доме не было и не предвиделось: то ли Патрику это было не по средствам: из-за долгой болезни жены он и без того залез в долги; то ли институт домашних наставников, каковым он и сам прослужил не один год, ему с его аскетизмом претил. Словом, надо было отправлять старших учиться «на сторону». Пока же Патрик сам учил детей читать и писать, преподавал им начатки географии и истории, все то, что теперь в наших школах зовется «окружающим миром», — но этого было явно недостаточно; окружающий мир ограничивался в основном пределами Ховорта.

Альтернативой образованию — для дочерей во всяком случае — был бы выгодный брак. Но кто возьмет в жены девушку, чей отец не в состоянии дать за ней приличное приданое? Выгодный брак или карьера. Но, опять же, откуда взяться карьере без образования — не стоять же дочерям приходского священника за прилавком, не нянчить же за гроши чужих детей и жить «в людях». А ведь со временем придется. Как бы ни сложилась в дальнейшем судьба пяти дочерей Патрика Бронте, они обязаны были, дабы не выбиваться из своего круга, уметь, как положено юным леди, не только читать и писать, но сносно рисовать, шить, играть на фортепиано и говорить, пусть плохо, по-французски и по-итальянски; знания математики и древних языков от женщин в те блаженные сексистские времена не требовалось.

И Патрик ищет достойное место обучения дочерей, для начала — трех старших, Марии, Элизабет и Шарлотты; сыном, когда настанет срок, он займется сам. Ищет и находит, причем совершенно случайно. В конце декабря 1823 года читает в «Лидском курьере», что милях в пятидесяти от Ховорта, в Коэн-Бридже, открывается «Школа для дочерей священнослужителей» («School for Clergymen’s Daughters»). Цель школы, говорилось в объявлении, — всестороннее интеллектуальное и религиозное воспитание юных отроковиц. Число воспитанниц — от семидесяти до восьмидесяти. Возраст — от шести до двадцати двух. Цена за обучение — умеренная, всего четырнадцать фунтов в год, интеллектуальное, тем более религиозное воспитание того стоит. При зачислении (еще один плюс) предпочтение отдается дочерям священников-евангелистов. В попечительский совет школы входят весьма известные и уважаемые лица, со многими Бронте знаком. Чего, казалось бы, еще желать?

Желать, как скоро выяснится, есть чего. Чтобы понять, что собой представляет школа-интернат со всесторонним интеллектуальным и религиозным воспитанием, куда Бронте без промедления отправляет трех старших дочерей, а спустя год, в ноябре 1824-го, и четвертую, Эмили, — читать жизнеописания Шарлотты Бронте, в том числе и книгу Элизабет Гаскелл, вовсе не обязательно. В «Джейн Эйр» Шарлотта, хоть она не раз повторяет, что это роман, а не биография, описывает эту школу, ее обычаи и жизнь воспитанниц точнее и талантливее своих будущих биографов. Вымысла в главах романа, где героиня, круглая сирота Джейн Эйр, учится в приютской школе Ловуд, немного. Перечитаем эти главы.

Подъем с рассветом. На шестерых воспитанниц полагается один таз. Зимой вода в тазу замерзает, мыться невозможно. По звону колокола ученицы всех возрастов в одинаковых платьях из грубой коричневой материи и в холщевых передниках, с гладко зачесанными за уши волосами, в толстых шерстяных чулках и грубых, прохудившихся башмаках на медных пряжках строятся парами и спускаются в классную, длинную комнату из грубых сосновых досок, освещенную тусклым светом сальных огарков. На каждом столе Библия. В течение часа хором произносятся стихи Писания, наставница нараспев читает вслух главы из Нового Завета. Завтракают воспитанницы в такой же, как классная, мрачной комнате с низким потолком. На столах оловянные миски с несъедобной, подгоревшей овсянкой. Перед завтраком читается молитва, поется духовный гимн, после завтрака возносится коллективная благодарность Всевышнему: подгоревшая овсянка лучше ведь, чем ничего.

В зависимости от возраста и успехов воспитанницы, как это заведено в церковно-приходской школе, не важно — русской или английской, делятся на классы. Одни — продвинутые — изучают историю, другие в это же время — грамматику, третьи — арифметику. Шитьем занимаются все, вне зависимости от возраста и способностей. Шарлотта, к слову, хотя ей не было и восьми, когда отец привез ее в Коэн-Бридж, при первом же испытании неплохо себя зарекомендовала, что следует из отзыва при зачислении: