Ричард Галлахер - Одержимые дьяволом. Мой опыт психиатра рядом с паранормальным [litres]

Как американец я верю в разделение церкви и государства. Я также верю в определенном смысле в разделение науки и религии. Слово «наука» (англ. science ), от латинского scientia , первоначально означало просто «знание». Но от науки, как она понимается в современном использовании термина, не ожидается ответов на вопросы религиозного характера, так же как от Библии не ожидается ответов на вопросы науки.

Это не означает, что между ними не может быть творческого и конструктивного диалога. Разум и вера могут дополнять друг друга в исследованиях, им совсем необязательно противоречить друг другу. Закономерные историко-религиозные противоречия, к примеру, между религиозной феноменологией и исторической наукой являются предметом детального и аргументированного обсуждения. Иначе мы вытолкнем веру в пространство, где нет разума, и отдадим науке – в ее очень ограниченном варианте – право всегда диктовать свое мнение, даже в отношении вопросов духа или личного опыта. Такое ограниченное понимание науки называется сциентизмом, и его жестко очерченные границы исключают религиозные вопросы, как по природе своей не имеющие ответа.

Но религиозные предметы могут и должны быть предметом обсуждения и тщательного исследования. Если бы это было не так, стали бы мы тогда изучать их, даже просто говорить о них, будучи разумными людьми.

Не отдавая должного трезвому изучению этих тем, мы сильно рискуем отдать их обсуждение на откуп людям необразованным и малоопытным или же просто экстремистам. В отсутствие адекватного образования мужчины и женщины, испытывающие интерес к таким знаниям, останутся без поддержки, необходимой для проникновения в суть этих очевидных, но сложных реалий. Во время моих выступлений я пытаюсь объяснять эти тонкости слушателям с естественно-научным мышлением. Образованные люди в основном обычно открыты для здоровой дискуссии, если вы способны ясно представить им вашу точку зрения.

В своей жизни я повстречал немало духовных искателей. Я видел, что большинство из них – искренние люди, которые задают сложные вопросы, касающиеся серьезных предметов, хотя, как они сами признаются, иногда получают неожиданные ответы. Можно сколько угодно иронизировать по их поводу, но они – одни из самых восприимчивых и глубоких людей этой страны. Некоторыми движет лишь горечь отчаяния. Те, чья жизнь прошла за середину, часто хотят увидеть свидетельства существования ушедших супругов или родных и ищут экстрасенсов, якобы способных связать их с духами родственников. Часто всплывают банальные воспоминания. Иногда проявляются и более темные мотивы.

Молодые искатели, не имеющие должного руководства в духовных вопросах, начинают играть в магию, читать заклинания и тому подобное. Некоторые из них – заблудшие души, ищущие приключений или немного духовных радостей не в тех местах, где следовало бы. Но они, по крайней мере, в поиске.

Таких людей немало, и, отдадим им должное, они больше не верят усыпляющим заверениям материалистов (если когда-либо и верили) о том, что «там» нет «ничего». Они готовы поверить во что угодно, кроме мертвой, бессмысленной Вселенной. Системы верований, к которым они обращаются, имеют, может быть, серьезные изъяны – но кто вправе их винить, когда так мало тех, кто мог бы помочь им разумным и мудрым советом?

Как врач, верящий в реальность одержимости, я пришел к пониманию, что на мне лежит некая ответственность, и я должен быть готов высказывать свою позицию и помогать людям находить разумный баланс между крайним скептицизмом и наивной доверчивостью – в чем, собственно, и состоит цель этой книги. Обдумывая, как мне лучше подступиться к этой задаче, я, к небольшому удивлению, обнаружил, что различные медиа – печатные, радио, онлайн, подкасты, телевидение – стали проявлять интерес к моим выводам и к моей точке зрения. В своих материалах некоторые из них были профессиональны и точны, а некоторые – искажали факты, касающиеся данной темы. Но в целом медиа отнеслись ко мне благосклонно.

Реакции потребителей новостей всегда были очень разными – от яростного скептицизма до безоговорочного доверия. Читая отзывы читателей на мою статью в «Вашингтон пост», я осознал еще раз, что никакие доказательства не убедят убежденного скептика в реальности одержимости и нужности экзорцизма. Тем не менее я был рад поучаствовать в некоторых дискуссиях, прошедших вполне по-джентльменски.