Геннадий Соколов - Шпионаж и политика. Тайная хрестоматия

То есть до сведения общественности доводилась далеко не вся информация. Ее сортировало само следствие, его руководители. О взрыве, непосредственно предшествовавшем аварии, решили умолчать и предать забвению. Мол, его, несмотря на свидетельства, вовсе не было, потому что, дескать, и быть не могло. Вот и вся аргументация. Да и место происшествия постарались зачистить как можно быстрее. Уже через семь часов по месту аварии был пущен городской транспорт.

Подход здесь понятен и прозрачен как слеза. Те факты или версии, которые устраивали следствие, доводились до сведения широкой общественности. Ну а те свидетельства и улики, которые руководство считало целесообразным не рассматривать, отправлялись в долгий ящик. Вот такое «объективное» расследование!

Ведь тот же взрыв или мощная вспышка в зоне обзора водителя могли быть элементами плана по организации аварии в тоннеле. Разве не так? Но фальшивое следствие не только защищало себя от риска выйти на следы заговора. Оно само плело сети собственного заговора, уводя общественность в сторону от реальности

Возьмем, к примеру, шумную историю о водителе Анри Поле. Как его только не шельмовали и следствие, и пресса. Это была классическая операция-дезинформация. Беднягу окрестили и алкоголиком, и токсикоманом, чуть ли не камикадзе за рулем. Во всех смертных грехах обвиняли…

А по сути тем самым просто уводили следствие в сторону, по ложному пути. Анализ крови водителя был элементарно подтасован. Причем несколько раз. Никаким алкоголиком Анри Поль, конечно же, не был. Это знали и утверждали его родные и близкие. Но следствию почему-то это мнение было абсолютно неважно.

Камеры наблюдения в баре гостиницы зафиксировали, что Анри Поль выпил за весь вечер только два легких коктейля. Зато сразу же после аварии на квартиру водителя отправилась странная парочка с коробками пустых или початых бутылок со спиртным. «Доброхоты» не успели расставить их по комнатам, когда на квартиру прибыл наряд полиции. И зафиксировал «алкогольное вторжение». О котором, впрочем, никто не узнал. Нам доложили лишь о том, что в крови водителя зафиксирована чуть ли не смертельная доза алкоголя.

Долго судачили о том, что «мерседес» Дианы и Доди попал в аварию из-за папарацци, которые неотступно преследовали их в тоннеле. Долго недоумевали, зачем и почему Анри Поль поехал к дому Аль-Файеда (бывшей резиденции герцога и герцогини Виндзорских) через тоннель Альма. Тем самым переводя стрелки то на папарации, то на водителя.

Все беды, особенно поначалу, охотно списывали на проклятых папарацци, а затем на Анри Поля. Общественность дурачили, не переставая.

На самом деле папарации на слабеньких скутерах отстали от «мерса», их в тоннеле не было. «Коробочку» для машины с Дианой устроили мощный мотоцикл «хонда» и два автомобиля, одним из которых был пресловутый «Фиат Уно Турбо». Вспышку в стекло водителя устроил как раз пассажир на заднем сидении мотоцикла — совсем не папарацци, скорее один из участников заговора. Бедняга Анри Поль оказался такой же жертвой заговора, а никак не виновником катастрофы.

Кроме того, в тоннель Альма его вынудили заехать. Путь по верху, в объезд подземки, ему был заблокирован автомобилями. Об этом тоже странным образом следаки умолчали. Как и о том, что в тоннеле в момент аварии оказалась группа лиц, странным образом поджидавшая чего-то и наблюдавщая за происходящим. Они, эти «ночные зеваки», возможно, были задействованы в деле. Во всяком случае, двое из наблюдателей сразу после аварии подошли к разбитому «мерседесу», заглянули внутрь машины и удовлетворенно подали другим соответствующий знак, мол, «дело сделано». Свидетельства очевидцев на этот счет были известны следствию с самого начала, но долгое время держались в тайне.

Любые факты, позволявшие выстроить некую цепочку логически связанных событий по преднамеренной организации автомобильной катастрофы в тоннеле Альма, вычеркивались из материалов следствия. Кто-то очень хотел убедить нас, что катастрофа в тоннеле — это несчастный случай. Что заговором здесь и не пахнет. Что о нем публично распространяются лишь маниакально настроенные последователи теории заговора, а им верить никак нельзя.

Очевидно, к таковым отнесли бы и меня. Ведь в решении немедленно, в Париже, забальзамировать труп Дианы я увидел очевидный для меня замысел заговорщиков — сделать невозможным документальное подтверждение информации о беременности леди Дианы. После бальзамирования эта возможность была исключена.