Геннадий Табаков - На виражах жизни

Я, лёжа на верхней полке вагона, представлял её повзрослевшей, но у меня это не получалось, вновь и вновь возникал перед глазами её детский портрет с озорными голубыми глазами и косичками.

Я мечтал, после учёбы, приехать к ней в новенькой военной форме и поразить её в самое сердце своим бравым видом, но, каждый раз, мои мечты прерывались очередной остановкой поезда или соседями по купе. На больших остановках я, периодически, бросал в почтовые ящики на перронах открытки с короткими текстами о том, какие города мы проехали и что видели.

А видели много! Пейзажи менялись, как на слайдах диафильмов. Особо меня поразила красота Байкала, по берегу которого проезжали на восходе солнца, где в прозрачной воде был виден каждый камушек.

Только в детстве на реке Убе я видел подобную картину. Восходящее солнце, перламутром рассеивалось в воде и, отражаясь, освещало мягким светом прибрежные горы, кучеряво покрытые вековыми соснами и кедрами, которые чётко вырисовывались на алеющем небосводе.

Такая картина завораживала и не давала оторвать глаз, о сне и думать не хотелось. Уже жарким днём поезд остановился на станции Слюдянка, где берег Байкала был совсем рядом и мы решили искупаться.

Выскочив из поезда, в одних плавках, я с ходу прыгнул в воду и, как ошпаренный, вылетел из неё, так по-зимнему холодна была вода в озере. Здесь же мы купили отварной картошки и знаменитого копчёного омуля.

Картошку съели сразу, взятые в дорогу продукты закончились, а омуля есть не стали – был с душком! Только позже узнал, что у местных жителей – это высший класс, в приготовлении рыбы.

И вот, после десятидневного пути, мы подъезжали к незнакомому и далёкому городу Благовещенску, радуясь окончанию поездки и, в тоже время, страшась неизвестности будущего.

Город особого впечатления не произвёл, ничем не выделялся от увиденных городов ранее. Мы пошли на набережную Амура, спустившись к берегу, сполоснули лицо и руки в чистой воде, с любопытством рассматривая невысокие строения на другой стороне.

Там был уже Китай. Тогда мы и не думали, что пройдёт совсем немного времени и на набережную уже станет опасно выходить и многое в отношениях двух великих государств резко изменится!

Если я, ранее, допускал мысль, что если не поступлю, то поеду обратно, ещё раз посмотрев на страну, то теперь одна мысль об обратной дороге вызывала ужас, так мы намучались в душных и тесных вагонах, да ещё с голодными желудками. Я твёрдо решил приложить все усилия для поступления – только вперёд, ни шагу назад!

До училища ехали на автобусе, находилось оно около двенадцати километров от города, в большой лощине между сопок, которая называлась Моховой Падью.

Сопки были покрыты низкорослым дубняком, а вдали голубела лента реки Амур. Читая книги известного путешественника Арсеньева про Дальневосточную тайгу, у меня о ней сложились совсем другие представления, в корне отличающиеся от увиденного здесь.

Поселили нас сразу в палаточном городке для абитуриентов и накормили в летней столовой. Наевшись сытной перловой каши с кусочком мяса, я повеселел и понял, что и здесь жить можно.

Сразу же стали искать земляков и не нашли, в основном все были из Забайкалья и Дальнего Востока. До экзаменов оставалось несколько дней, и я углубился в подготовку к ним.

Удивительно! После дороги, как будто мне прочистили мозги – все само просилось в голову и запоминалось легко. В палатках днём было жарко и приходилось поднимать и подвязывать полог брезента, чтобы ветерок освежал немного тело.

Многим заниматься не хотелось, и они играли в карты или шахматы, рассказывали анекдоты или о своих похождениях в предыдущей жизни, мешая сосредоточиться и обдумать прочитанный текст.

Приходилось уходить подальше от палаток и лёжа в высокой траве инженерного городка, под знойным солнцем, которое ничем не отличалось от южного и, казалось, будто по заказу, специально, испытывало всех поступающих на прочность и выносливость, ещё и ещё раз листать школьные учебники.

А мысли часто уходили в сторону, то вспоминался дом, где обо мне волновались мои родные, и так хотелось, мгновенно, перелететь туда и ещё раз вдохнуть воздух свободной жизни, то возникали сомнения, а правильно ли я выбрал свой дальнейший путь?

Может, пока не поздно, бросить все и вернуться в привычную жизнь! Уже не было былой уверенности в том, что я хочу стать офицером. В первые дни я обошёл почти все территорию училища, представляя, что ранее по этим местам ходил мой старший брат Владимир, который поступил сюда учиться из войск, прослужив около года где-то у озера «Ханка».