Том Митчелл - С пингвином в рюкзаке. Путешествие по Южной Америке с другом, который научил меня жить

Так вот, в тот день, когда я был судьей матча, к полю подбежал запыхавшийся гонец и сообщил: «Миссис Трент просила кланяться и сообщает, что вам звонят из-за границы!» Матч, который я судил, проходил достаточно далеко от зданий школы, приблизительно на расстоянии одного километра, поэтому информацию о международном телефонном звонке до меня донесла эстафета гонцов, передававших ее друг другу, как бегуны эстафетную палочку. Я сказал ребятам, которые привели на поле Хуана Сальвадора, чтобы они меня не ждали и сами отвели пингвина на террасу.

В то время существовало два вида международных телефонных звонков. Можно было просто позвонить по номеру за границу. Тарификация была поминутной, и такой звонок был наиболее дешевым. Существовал и другой вариант: можно было попросить оператора соединить вас с определенным абонентом. Такие звонки стоили в два раза дороже за минуту, однако тарификация начиналась только с того момента, когда вызываемый абонент снимал трубку. Если человека, с которым хотели поговорить, не оказывалось у телефона, звонки были бесплатными.

Поскольку звонили из-за границы, то я мог сделать только один вывод: мне хотят сообщить какие-нибудь плохие новости. «No news is good news», – как говорят англичане («Отсутствие новостей – это уже хорошие новости»). «Если мне звонят, значит, кто-то умер», – решил я. Я начал ломать голову над тем, кто же мог умереть. Моим бабушкам и дедушкам было уже за восемьдесят. Когда я уезжал, все они были здоровы. Моим родителям было около шестидесяти. В письмах они не упоминали, что у них возникли какие-либо проблемы со здоровьем. Остаются дальние родственники и близкие друзья. Понятия не имею, кто же это мог быть… В такие моменты начинаешь осознавать, что у тебя, оказывается, есть собственные предпочтения по поводу того, кто мог умереть, а кто, как тебе хотелось бы, должен остаться в живых. Пожалуйста, только не этот человек… Я почувствовал, что волнуюсь, и на лбу выступил холодный пот. Я нахмурился и собрался, чтобы никто не смог заметить моей тревоги.

По пути к административному зданию я иногда бежал, а потом переходил на шаг, чтобы отдышаться. Когда я возьму трубку, мне надо говорить, а не тяжело дышать в нее так, будто я только что пробежал стометровку.

Интересно, на чьи похороны мне придется возвращаться в Англию? Ужасный вопрос, у которого должен быть еще более ужасный ответ. У меня на счете в банке было достаточно средств для покупки билета, но вот на обратный билет в Аргентину денег уже не хватало. На тот момент я пробыл в стране менее года и увидел далеко не все, что намеревался посмотреть, поэтому мне совершенно не хотелось возвращаться. Ах, как все это не вовремя! И как дорого – с учетом реальной покупательной способности денег тогдашние цены на авиаперелет в наше время можно сравнить со стоимостью приличной машины. Ох, как бы не хотелось тратиться на билет, чтобы отправиться на похороны какого-нибудь дальнего родственника, которого я почти не знаю… Однако мне точно придется ехать, если кто-то умер… Ох, нет, только не это…

Когда я подошел к административному зданию, мое сердце учащенно билось. Перед входом я снял грязные ботинки. Меня встретила секретарь школы Сара. На ее лице была озабоченная улыбка. Сара была очень милой и доброй женщиной; она, как могла, поддерживала и окружала заботой и любовью молодых преподавателей-иностранцев, которые порой сильно тосковали по родному дому.

Трубка лежала рядом с телефонным аппаратом на ее столе. Я посмотрел на черную, зловещую трубку и понял, что ненавижу ее, потому что вскоре услышу какие-нибудь плохие новости. Сара подняла трубку и закрыла нижний микрофон ладонью.

– Вызывают именно вас, поэтому можете не торопиться. Отдышитесь. Сделайте несколько глубоких вдохов, – участливо посоветовала она.

Потом она отняла ладонь от нижней части трубки.

– Я вижу его, он уже на подходе, будет через пару минут, – соврала она оператору.

Потом она снова положила трубку на стол, обошла его, улыбнулась и, желая морально поддержать меня, едва коснулась кончиками пальцев моей руки. «Крепись», – так я расценил ее жест. После этого Сара вышла из кабинета и плотно закрыла за собой дверь, чтобы я мог спокойно поговорить в полном одиночестве.

Я сделал глубокий вдох, взял трубку и предельно спокойным голосом сказал: «Алло».

– День добрый. Это оператор международной связи, – услышал я далекий и тонкий голос. – Вызывают Тома Митчелла. Это вы?