Георгий Гюрджиев - Встречи с замечательными людьми

Ну, и нечистый так же со своими, с езидами, что ли.

Не знаю, тут же ли он сочинил такое объяснение или оно действительно существовало.

Чиновник сказал, что он про это никогда не слыхал и что, по его мнению, ничего такого существовать не может, и очень сожалел, что мы, люди интеллигентные, верим в такие чудеса, да еще голову ломаем.

Учитель Стольмах ответил, что, наоборот, он даже очень верит в сверхъестественные явления и что если сейчас многого еще нельзя объяснить положительной наукой, то он вполне уверен, что при теперешнем быстром прогрессе цивилизации очень скоро современная наука докажет, что все явления из метафизического мира могут быть сведены и объяснены полностью физическими причинами.

– А что касается этого факта, о котором вы говорите, – продолжал он, – я думаю, что это одно из тех магнетических явлений, над которыми сейчас светила науки работают в Нанси.

Он еще что-то хотел сказать, но Павлов прервал его, сказав:

– Ну, черт с ними, со всякими чертопоклонниками, дать им всем по полбутылке водки, и тогда никакая черта их не задержит. И потому выпьем за здоровье Исакова!

Исаков был владельцем местного водочного завода.

Эти разговоры не только не успокоили моих мыслей, а наоборот, уйдя от Павлова, я стал еще больше думать об этом, к тому же мне стали приходить в голову сомнения относительно людей, с которыми я до того считался как с образованными.

На другой день утром я случайно встретился с главным врачом 39-й дивизии – доктором Ивановым, который был приглашен к больному соседу армянину, а меня попросили прийти перевести, что скажет доктор.

Доктор Иванов пользовался большой популярностью среди горожан, имел очень большую практику, и я его знал хорошо, так как он часто бывал у дяди.

И вот, после визита к больному, я у него спросил:

– Ваше Превосходительство, – он имел генеральский чин, – будьте добры, объясните мне, почему езид не может выйти из круга?

– А…это вы относительно чертопоклонников? – спросил он. – Это просто истерия.

– Истерия? – переспросил я его.

– Да, истерия.

Потом он понес что-то очень длинное, но из всего того, что он говорил, я понял только то, что истерия есть истерия. Это я и сам знал, так как в библиотеке при Карском военном госпитале не осталось ни одной не прочитанной мной книги по невропатологии и психологии; я их очень внимательно читал, чуть ли не изучая каждую строчку, из-за сильного желания объяснить себе через эти отрасли науки вопрос о столоверчении, и потому я очень хорошо уже понимал, что истерия есть истерия; но мне хотелось узнать кое-что большее.

Чем больше я понимал трудность найти ответ, тем больше меня сосал червяк любознательности. Я несколько дней ходил сам не свой, ничего не хотел делать; я думал и думал об одном: что есть правда? – то ли, что в книгах написано и чему меня учителя учили, или те факты, на которые я все наталкиваюсь?

Скоро случился еще факт, который меня уже окончательно сбил с толку.

На пятый или шестой день после случая с езидом я шел утром к фонтану умываться – там было принято по утрам ходить умываться родниковой водой – и вижу, стоит на углу кучка женщин, о чем-то горячо разговаривающих. Я подошел ближе и узнал следующее:

В эту ночь в татарскую слободку явился «горнах». Этим именем там в народе называли злого духа, который пользуется телами недавно умерших людей и является в их образе, чтобы делать людям, особенно бывшим врагам умершего, всякие пакости.

На этот раз один из таких духов явился в теле вчера похороненного татарина, сына Марьяма-бачи.

О смерти и похоронах этого человека я знал, так как их дом был рядом со старым домом моего отца, где наша семья жила до переезда в Карс и куда вчера я ходил получать квартирную плату с жильцов; зайдя также к некоторым соседним татарам, я как раз видел, как уносили тело покойника.

Я его знавал очень хорошо, он даже бывал у нас в доме; это был молодой человек, только недавно поступивший в полицейские стражники.

Несколько дней тому назад во время джигитовки он слетел с лошади, и, как говорили, у него сделался заворот кишок, и хотя какой-то военный доктор, кажется по фамилии Кульчебский, влил в него чайный стакан ртути для выправления кишок, все же бедняк умер, и его по татарскому обычаю, недолго дожидаясь поскорее похоронили. И вот, якобы злой дух вселился в его тело и хотел притащить его к нему домой, но кто-то, случайно увидя это, поднял тревогу, ударил в набат, и добрые соседи, чтобы не допустить злого духа наделать больших бед, скорее зарезали его, а тело опять унесли на кладбище.