Савва Ямщиков - Служу по России

Вологда – уникальный старинный город, и следовало бы осторожно обращаться с его памятниками. А они уничтожались буквально на глазах. Не пройдёте вы, дорогие читатели, по той сказочной дороге, что привела меня когда-то от вокзала к кремлю. Нет больше этих милых сердцу и глазу русского, да и не только русского человека видов. Не посоветовались современные застройщики со специалистами и не учли вот эту их рекомендацию: утрата исторически сложившейся рядовой жилой застройки влечёт за собой гибель ведущих памятников и безвозвратную потерю неповторимого в мировом градостроительстве архитектурного ансамбля старой Вологды.

От многих вологжан слышал я давно уже скорбные слова о непоправимой беде – гибели кружевных сокровищ деревянной Вологды. Вот что сказал об этом разрушении Василий Белов: «Вологда – ровесница нашей Москвы. Она имела когда-то свой неповторимый облик. Почему я говорю – имела? Да потому, что город во многом утратил и продолжает утрачивать своеобразие…»

Как грустно было смотреть в тот приезд на загаженные берега тихой речки Вологды, на разрушающиеся редкие по красоте дворянские и купеческие особняки, а рядом с ними – уродливые постройки в стиле дворцов «новых русских». Сердце сжималось при виде этого надругательства над незамутнённой когда-то чистотой и обаянием любимого города, вдохновившего Николая Рубцова на неповторимые строки о вологодских пейзажах, покорявших свежий ум одарённейшего поэта.

Моя профессиональная реставрационная жизнь начиналась в Новгороде. В 1959 году город готовился к 1100-летию, и наш Российский реставрационный центр взял, как тогда принято было говорить, ударные обязательства. И всё лето бригады по 10 человек по месяцу, сменяя одна другую, трудились, восстанавливая иконостас Софийского собора. Есть такая легенда, что в XI веке при строительстве и росписи соборного храма изображение Пантократора в куполе чудесным образом изменялось. Десница Спаса Вседержителя сжималась в кулак. Два раза художники переписывали фреску, но на третий день ими был услышан глас: «Пишите меня с десницею сжатою. В ней я держу Новгород. Когда она будет разжата, город погибнет». И действительно, это пророчество осуществилось в войну – купол был разрушен немецкой бомбой, и когда наши войска освободили Новгород, то увидели только четыре неразрушенных дома… Но после войны Новгород восстал из руин и землянок. Когда я приехал туда в 1959 году, то увидел Новгород, о котором так много читал и в летописях, и в книгах наших историков, – для меня это было открытие. Ведь Новгород – это символ тысячелетней России. Знаменитый памятник Тысячелетию России немцы демонтировали, собирались вывезти из Новгорода. Это им не удалось сделать. А вот Магдебургские или, как их ещё называют, Сигтунские врата, которые в своё время как трофеи были привезены в Новгород в XII веке, – они так и стоят в Софийском соборе. В этом есть особый смысл.

Задачей нашей реставрационной бригады не была окончательная реставрация. Нужно было привести огромный иконостас собора в порядок. Местный ряд, Деисусный чин и праздники – всё нуждалось в реставрации. Это был фантастический объём работ. Много было всяких реставрационных задач и событий в моей жизни, но ту работу я не забуду. Работали порой ночами. Жили прямо в кремле, в Грановитой палате, где стояли раскладушки, лежали матрасы на полу. Атмосфера была такая, как будто мы все братья… Никаких конфликтов, скандалов: только работа, работа, работа. Радость по поводу первой отреставрированной иконы. Помню, как хотелось быстро всё сделать. Но учитель наш, опытный реставратор Виктор Васильевич Филатов, говорил: «Ребята, всё будет нормально, но только не спешите…» Заделывались те места на иконах, где были огромные дырки от осколков снарядов, где-то и доски были выбиты. Мы и доски вставляли, и тут же накладывали грунт… Это не была окончательная реставрация. Но хотелось, чтобы в дни 1100-летия города люди увидели восстановленный иконостас.

Великий Новгород. Памятник Тысячелетию России

Как символ того, что случилось с Новгородом, мы сохранили кусок снаряда в иконе – прямо в сердце юного Дмитрия-воина попал осколок…

Новгород я полюбил. Полюбил всей душой, всем сердцем и не представлял себе, чтобы какой-то год я там не побывал.