Ирина Парфенова - Танец в латах

Не знаю почему, но мои родители решили еще раз свозить меня в Молдавию. В этот раз впечатлений прибавилось. Мы добирались на автобусе, в Бельцах сделали пересадку, а потом пришлось брать такси. Все те же хозяева встретили нас, как рядовых клиентов их гостевого бизнеса. Вся деревня жила за счет приезжих, и около каждого дома понастроили летние домики. Вот в таком «мини-отеле» мы и провели около недели. В единственной комнате стояли две кровати, стол и печь. На одной кровати ночевали две одесситки с подростком. Одна из них была мать, а другая – тетя мальчика. Другую койку заняли двое мужчин, приехавшие из разных городов и так близко сведенные судьбой. Нам с мамой выпала честь спать на печке, вернее на сколоченной пристройке к ней.

Самое интересное, что знаменитая баба Надя, увы, умерла. Но свято место пусто не бывает. Тут же сразу у нескольких ее землячек пробились суперспособности, и они начали вести прием. Наивные люди по привычке продолжали приезжать. Извечная надежда на авось? Даже при наличии нескольких «клонов» очередь была солидной. С едой появился напряг. Нет, мы не голодали. В основном сидели на консервах и копченой колбасе из ближайшего сельпо, в который приходилось ходить за три километра по непролазной грязи. Когда маме удалось купить немного картошки, это был праздник. Ощущение нереальности всего происходящего подкреплялось сборником фантастических рассказов. То ли я привезла его с собой, то ли кто-то из прежних постояльцев решил не перегружать свой чемодан. За окном шел летний дождь, в комнате, пропитанной стойким копченым ароматом, от которого подкатывала тошнота, тихонько перешептывались люди, а я улетала на далекие планеты, где клубника размером с большой арбуз.

Наконец подошла наша очередь, и молодая женщина, ученица бабы Нади, приняла нас. После осмотра она с искренней грустью в глазах признала свое бессилие. Денег не взяла. Очевидно, она пожалела меня и (вот уж невиданная щедрость в этих краях) протянула тарелку с черешней. Простой жест, но врезался на всю жизнь.

Не затем мы ехали в такую даль, чтобы вернуться после первого же отказа, решила мама. Пошли еще к одной костоправше. Бабуля была крепкая. Очередь довольно длинная. Доносившиеся из дома крики и стоны напоминали атмосферу перед стоматологическим кабинетом. Предчувствия меня не обманули. Если в первый приезд все манипуляции производились стоя, то теперь меня уложили на кровать вниз лицом и давай мять, давить и ломать спину. Сначала я кусала губы от боли, но терпела. Но для новоявленной целительницы это послужило признаком того, что эффект не достигнут. Пришлось пару раз вскрикнуть. Итог: спина превратилась в огромный синяк. Меня плотно обмотали тряпкой, некогда служившей простыней, и в этом импровизированном корсете отправили домой. Еще посоветовали максимально осторожно двигаться, дабы вправленные позвонки не вернулись в прежнее положение.

Обратный путь тоже порадовал. Мы взяли машину до города и вместе с «исцеленными» соседями двинули в обратный путь. У одного из мужчин было забинтовано горло, и он похрипывал при дыхании. Досталось, видно, бедолаге, горло-то не спина, намного проще повредить. Что вправили второму попутчику, не помню. Внешне он выглядел непокалеченным. Не успела деревня скрыться из глаз, как такси застряло в грязи. Пришлось идти за трактором и «нежно» тащить машину на буксире до асфальта. Три километра по болоту – очень осторожно, чтобы сохранить все наши кости, хрящи и позвонки на местах. Цирк, да и только! При такой тряске и у здорового человека что-нибудь могло вылететь. Дома мне еще поделали компрессы с бишофитом (природный рассол с большим количеством микроэлементов), но толку не было. Рухнула очередная надежда.

Болезнь медленно, но неуклонно прогрессировала. Искривление позвоночника нарастало. Ортопеды назначили мне корсет. Еще они придумали надевать мне на ночь лангеты на ноги. Сейчас бы спросить того гения, чем же я его (или ее) так разозлила? Какой смысл упаковывать ровные ноги в гипсовый «сапог» во всю длину ноги, если у человека искривлен позвоночник? К счастью, родители не были лишены разума и решили, что без сна я долго не протяну, поэтому закинули лангеты на антресоли.

Мне все сложнее было ходить. Путь до школы и обратно приходилось проходить под ручку с папой или мамой. Ей пришлось уйти из столовой и устроиться на завод, поменяв руководящий пост на место монтажницы, только из-за удобного графика. Они с отцом чередовались сменами, и так мне было обеспечено сопровождение.