Иван Лазутин - Судьбы крутые повороты

Громом аплодисментов, криками «бис», «браво» выражали свой восторг зрители. Зал бушевал, гудел, как обвал в горах, время от времени пронзенный стрелами восторженных восклицаний. Но вот на авансцену вышел конферансье и снова наступила тишина.

— А теперь, дорогие друзья, — выкрикнул он, — наши гости-гвардейцы, студенты заочники филологического факультета, исполнят древнейшую, как мир, магаданскую песню «Мурка».

И снова зал взорвался гулом возгласов и аплодисментов.

Только три куплета знаменитой песни уркаганов успели пропеть офицеры. Раздавшийся у входных дверей сигнал милицейского свистка и дикий крик бегущего между рядами кресел администратора клуба оборвали последние слова:

Гвардейцев, как девятым валом, унесло за бархатные полотнища занавеса.

Но этот эпизод не помешал вновь начаться, уже в пятом часу ночи, танцам под духовой оркестр. Каков же был восторг танцующих, когда они в кружении вальса увидели трех высоких гвардейских офицеров, которым только что бурно аплодировал зрительный зал. Танцевали они легко, улыбки на лицах солнечно светились, казалось, они были самыми счастливыми в этом вихре молодости, бурных чувств и радостей. А как только затихла музыка, гвардейцы откололи очередной номер. Купив у буфетчицы огромную корзину с пирожками, они стали угощать гостей бала — каждому по пирожку. Два лейтенанта навесу держали корзину, а капитан раздавал пирожки. Один вид пирожков и их соблазнительный запах разбудил во мне зверский аппетит. На кителе капитана золотились две полоски шевронов о ранениях. В какой-то миг взгляды наши встретились. Он махнул мне рукой и крикнул:

— Гвардия, подгребай поближе!

Я понял, что он заметил на моей гимнастерке гвардейский значок, и протиснулся к корзине. Капитан протянул мне два пирожка.

— Оба мне? — недоверчиво протянул я.

До сих пор каждый получал по одному пирожку.

— Бери, бери, не стесняйся. Оба тебе.

Пирожки были еще горячие. Но не успел я откусить соблазнительный кусочек, как какой-то наглый прыщеватый юнец в круглых очечках выхватил из руки капитана пирожок, протянутый девушке в военной форме. Офицерская гимнастерка, новенький кожаный ремень обтягивали ее стройную фигурку с осиной талией. Я как сейчас помню ее красивое славянское лицо, обрамленное крупными волнами каштановых волос. На высокой груди светились до блеска начищенные медали «За боевые заслуги», «За взятие Берлина» и «За победу над Германией». Над ними, как и у капитана, сверкал гвардейский значок.

В секунду я принял решение и протянул свой пирожок фронтовичке. Она смутилась и стеснительно замахала рукой.

— Вы с какого факультета? — смущенно спросил я.

— С филологического. С первого курса. А вы?

— Я с юридического. И тоже с первого курса, — даже не подумав, зачем-то соврал я.

Потом, вспоминая ее ответ, я долго мучился над словами «С первого курса». Неужели она хотела продолжения диалога? Не зная, чем ответить на ее искренность, я, немного помолчав, протянул девушке выигранную куклу.

— А это вам от меня подарок. В честь Нового года.

Девушка без всякого стеснения со счастливым выражением на лице прижала к груди куклу.

— Спасибо. Я не расслышала, как ее зовут.

— Ярославна, — ответил я и хотел было продолжить наше знакомство, но тут подошедший к девушке капитан-гвардеец, обдав нас счастливой улыбкой, пригласил ее на вальс. Увел…

Прислонившись спиной к мраморной колонне, я наблюдал за танцующими и даже не заметил, как капитан и девушка с филфака покинули колонный зал. В общежитие мы с братом вернулись с первым поездом метро. Он пожурил меня, что я подарил куклу, сделавшую меня чуть не героем бала, какой-то девчонке.