Борис Попов - Еще о войне. Автобиографический очерк одного из пяти миллионов

Вот некоторые сведения о лагере из справочника «Лагеря советских военнопленных в Беларуси 1941–1944», хранящегося в национальном архиве республики Беларусь (автор В. И. Адамушко и др. Редакционная коллегия: В. И. Адамушко и др.):

Лагерь Дрозды июль 1941

Место расположения: урочище Дрозды Минского района.

Время существования июнь-июль 1941 г.

Краткие сведения о лагере: в лагере содержалось также мирное население в возрасте от 15 до 60 лет (около 30 тыс. человек). В начале июня(?) расстреляно 10–12 тыс. человек. В конце июля часть пленных и гражданского населения направили на строительство и ремонт дорог. Остальные военнопленные переведены в 352-й шталаг.

Текст приведен без каких-либо исправлений. В таком же виде он был изложен на немецком языке «Объединением Саксонские мемориалы в память жертвам политического террора» и издан в Минске в 2004 году.

Можно понять составителей справочника немцев – они начали войну в 1939 году и могли допустить ошибку с датой расстрела пленных в лагере еще до начала войны с Советским Союзом! Уж слишком много было этих расстрелов. И об умолчании количества военнопленных – эти сведения известны. Но где же были переводчики и редактура, пропустившие грубейшие ошибки в тексте?

В предвоенные годы, до момента подписания Молотовым договора с Риббентропом, в Советском Союзе в СМИ проводилась информационная компания по созданию у населения представления о фашизме: широко демонстрировался антифашистский фильм «Профессор Мамлок», критиковались деятели Англии и Франции, проводившие политику заигрывания с Германией. Жестко оценивалась Мюнхенское соглашение между Германией и Англией и Францией по Чехословакии. И, тем не менее, и в мыслях не было, что немцы способны пойти на расстрел тысяч наших солдат и офицеров во исполнение уже подписанных фюрером и генералами приказов.

Должно было пройти какое-то время, чтобы эта истина дошла до сознания тысяч и тысяч попавших в плен.

Каждый день (в Дроздах) набирались рабочие команды. Помню, как несколько немецких офицеров, внимательно вглядываясь в лица окруживших их военнопленных, руководствуясь какими-то непонятными для нас установками, отбирали пленных якобы для работы. Я так ни разу и не попал в число отобранных. Несколько лет назад я узнал, что еще в 1972 году на окраине Минска, жителями при обработке земли под огороды, были извлечены несколько человеческих черепов. Проведенные Министерством обороны в 1994 году раскопки показали, что на этом месте были расстреляны и захоронены много тысяч военнопленных и евреев-жителей Минска. Место расстрела находилось в нескольких километрах от лагеря Дрозды. Можно сделать вывод, что каждый день в лагере отбирали многие сотни военнопленных и увозили не на работы, а на расстрел. За двадцать дней существования они успели (в чем и признались спустя более полувека)

Место расстрела и захоронения 10 000 жертв на окраине Минска

расстрелять более 10–12 тысяч человек. Жертвы лагеря в Масюковщине в это число не входят – там была своя арифметика.

Имеются свидетельства очевидцев ежедневных так называемых рутинных казней. В среднем казнили 200 человек в день (явно заниженная цифра) Из записей адъютанта Г. Гиммлера Вернера Гротманна за пятницу, 15 августа: «Утро. Присутствовали на казни партизан и евреев в окрестностях Минска. Инспектировали лагерь для заключенных. 14:00 – обед в Доме Правительства. 15:00 – поездка в минское гетто. Инспекция психиатрической больницы. Вечером возвращение в Минск, ужин и ночлег в Доме Правительства».

Минск. Гиммлер инспектирует лагерь для военнопленных.

Фотоматериалов о расстреле нет в наличии, хотя картина частично может быть восстановлена благодаря сохранившимся показаниям на суде начальника личного штаба Г. Гиммлера Карла Вольфа, присутствовавшего на расстреле. В частности, из них следует, что заключенных ударами принуждали спрыгивать в яму и приказывали лечь на живот, после чего 8-10 палачей стреляли одновременно в голову или шею, затем следующую партию людей заставляли спрыгивать и ложиться поверх только что убитых. Существуют некоторые свидетельства, что Г. Гиммлер был шокирован казнью и пришел в замешательство. После расстрела Г. Гиммлер дал указание сделать процедуру казни «более щадящей» для палачей. На ужине Гиммлер, будто бы оправдываясь, сказал о прошедшей казни: «Возможно, вы задаетесь вопросом, как можно делать такое, но если мы не будем делать это, то они сделают то же самое с нами».