Александр Казанцев - Мёртвая зыбь

С косы Званцев отчетливо видел ребристый, как батарея центрального отопления, ледник, причем ребра эти были разных цветов, что казалось Званцеву необъяснимым. Но Толстикву все представлялось ясным, и он охотно объяснил:

— Видите свисающий над морем, как на консолях, желтоватый конец ледника. Сейчас он отломится.

Раздался пушечный выстрел, и оконечность ледника, отломившись, бухнулась в воду, подняв фонтан брызг и разбегающуюся волну.

— Ледник отелился, — заключил Толстиков.

— Да? Но почему телята разноцветные? — допытывался Званцев, глядя, как родившийся теленок нырнул и снова появился на поверхности воды, странно желтоватый, почти золотистый.

Некоторые льдины прибило к косе, и новые друзья могли рассмотреть цветные вкрапления в прозрачном льду.

— Все-таки, как это получается? — вырвалось у Званцева. — Вблизи они не такого цвета, как издали. Должно быть, только слившиеся вместе крупинки создают впечатление общего цвета. Но откуда они взялись эти крупинки?

— В горах ледник сливается из многих ледяных ручейков, проползающих по разноцветным глинам. Ребристость его загадочна, но она такова. Ледник дает нам понять, что места его образования таят в себе неведомые сюрпризы. И наша вина, что мы ими еще не занялись. На Новой Земле мало метеостанции, здесь обширное поле деятельности для геологов и физиков Земли, — прощаясь с Малой бухтой, сказал Толстиков.

А Званцев задумчиво произнес, как индийский гость в опере “Садко”:

Первая же остановка “Георгия Седова” в “Русской гавани” на Новой Земле произвела на Званцева неизгладимое впечатление, и он долго стоял на корме, за которой оставался пенный след, и смотрел, как горы превратились в тучи и зашли за окаем.

— Да, чудеса! — вздохнул Званцев, мысленно прощаясь с ”Бухтой сказочных кораблей”, не ожидая, что его ждут чудеса совсем иного рода…

После Земли разноцветных айсбергов “Георгий Седов” направлялся к самым северным островам Арктики, носящим оспариваемое полярниками имя Земли Франца Иосифа.

Буря стихла, но округлые волны продолжали вскидывать судно на выпуклые спины, уже без пенных гребней.

Моряки и полярники собрались в салоне капитана. Борис Ефимович отсыпался, но свободный после ночной вахты Нетаев и Кренкель вместе с Толстиковым сидели напротив Званцева, оказавшегося рядом с двумя плывущими зимовать в бухту Тикси полярниками.

— Вот что, друзья, — начал Кренкель, — давайте уважим писателя, рискнувшего плыть с нами по холодным морям. С сегодняшнего дня начнем отсчет румбов кают-компании. В каждом кто-либо из нас расскажет, что с ним в Арктике случилось. И с помощью нашего писателя это станет общим достоянием. Женя, — обратился он к Толстикову. — С тебя по кругу и начнем.

— Я и сам, глядя на волну Баренцева моря, хотел рассказать, как ее удалось остановить.

— Только не привирай, ничего не добавляй.

— Будьте спокойны, Эрнест Теодорович. В случае чего одерните, — начал Толститков несколько неожиданным для молодого человека хрипловатым голосом:

— Это была моя первая зимовка на острове Угаданном, местоположение его было вычислено Кропоткиным, как и Земля Франца Иосифа, куда мы идем, по-настоящему, — к архипелагу Кропоткина. На “Георгия Седова”, направлявшегося к моему острову, я опоздал, и в Архангельском представительстве Главсевморпути меня устроили в летающую лодку Козлова, который должен был доставить метеооборудование на остров Диксон. Козлов мастер полета высшего класса, он поднял летающую лодку с протоки так незаметно, что я понял, что лечу, когда увидел через стеклянный колпак, накрывавший кабину, удаляющийся Архангельск.

Весь путь до острова Диксон я проспал, и очнулся от крепкой встряски.

— Ну и горазды вы спать! — сказал мой спутник моряк Нетаев — да вы все его знаете. Вчера у Новой Земли на вахте стоял. А тогда мы с ним в бухте Диксона сели. Волнение три балла — вот и тряхнуло.

На острове Диксон виднелись два двухэтажных дома и высокая мачта радиоантенны. От Беринга шел катер. На нем прибыл сам начальник зимовки Ходов, худой желчный человек, не просто расчетливый, а как про него говорили, скупой…

Он привез бочку с горючим для подзаправки летающей лодки, груз для острова Угаданного и страшную весть оттуда. Двое полярников с собакой ушли на охоту во льды и не вернулись. Должно быть, их льдину в шторм отломило и унесло в море.