Валентин Аккуратов: В Арктике сорок второго

Вот мы и над холодным Баренцевым морем. Далеко позади осталась земля. Самолет идет низко, почти над гребнями разгулявшихся волн. В кабине чувствуется солоноватая прохлада. Сергей Наместников, радист, не выходит из своей башни, а наши глаза до боли впиваются в серо-зеленую зыбкую поверхность моря и голубую бездну неба.

— Корабль впереди слева под тридцать градусов! — раздается голос Сергея в наушниках.

На раскачивающихся волнах в бинокль я вижу небольшую парусно-моторную шхуну.

— Похожа на гидрографический бот типа «Темп», — говорю Орлову и, беря управление на себя, передаю ему бинокль.

Юра внимательно осматривает корабль и с облегчением отвечает:

— Точно! Один из наших гидрографических ботов — «Темп» или «Нерпа».

— Отчаянный кораблик! — с восхищением говорит Николай Кекушев, первый бортмеханик. — Куда же его черт несет? Ведь в этом районе барражируют фрицы.

— Подвернем? Посмотрим и порадуем ребят.

— Нет. Во-первых, напугаем, во-вторых, дешифруем себя.

Вскоре мы потеряли корабль из виду. Шел четвертый час полета. Мысленно прикидываю, где искать разбежавшиеся корабли. Наверное, они, как предполагает Папанин, прежде всего бросились на север, чтобы уйти подальше от фашистских авиабаз, расположенных в Норвегии, а потом вдоль южной кромки льдов двинулись к Новой Земле, с ее многочисленными укромными бухтами и заливами, очень удобными для стоянки кораблей и контролируемыми нашим морским флотом.

— Начнем поиск с зимовки Малые Кармакулы, а оттуда вдоль западных берегов Новой Земли на север, — предлагаю Орлову.

— Согласен. Кстати, надо особо внимательно осмотреть бухту у Малых Кармакул. Это ведь там в первую мировую войну была организована немцами секретная база подводных лодок.

— Ты думаешь, они посмеют и в наше время, когда на арктических островах столько зимовок и радиостанций?

— Они любят повторяться. Вскоре мы подошли к Новой Земле. Этот огромный остров, длиной в тысячу километров, состоит из двух частей, разделенных проливом Маточкин Шар. Далеко вдаются в сушу глубокие заливы со скалистыми берегами и отвесными стенами ледников. Не доходя береговой черты, мы прижались почти к самой воде. Малая высота маскировала нас, но в то же время мешала поискам, ограничивая обзор. Погода над землей испортилась. Тяжелые рваные облака, свисая, создавали серьезную угрозу, но горизонтальная видимость была терпимой. Напряженно всматриваемся в стремительно проносящуюся местность, обходя высокие препятствия западного берега.

Вдруг на светлой, изумрудной воде бухты замелькали большие радужные пятна.

— Масло! Это следы подводной лодки, — крикнул Сергей через микрофон.

— Странно, может быть, наша?

— Нам ничего не сообщили о пребывании наших лодок в этом районе.

Осторожно делаем круг. Пятна исчезают, но через минуту снова появляются, расплываются широкими кругами и сплошной цепочкой уходят из залива в море.

— Ушла! Но если бы была чужая, наверняка обстреляла бы и сожгла зимовку и радиостанцию.

— Кто знает? Может быть, лежала на грунте бухты и выслеживала наши корабли? — отвечаю Орлову.

В короткой шифровке передаем координаты на базу, которая неотрывно следит за нами, и идем на север к следующему заливу. В полете мы уже более семи часов. Все многочисленные заливы и проливы, обследованные нами, мертвы и пустынны.

В районе Маточкина Шара облачность неожиданно оборвалась. Глубокое голубое небо, яркое солнце и сверкающее море были так безмятежно спокойны, что на какие-то секунды война показалась далекой и нереальной…

Пересекая скалистую гряду, отделяющую Маточкин Шар от губы Матюшиха, мы вдруг вышли на группу кораблей. Под крутым берегом, вытянувшись в беспорядочный полукруг, стояли голубовато-серые суда.

— Три… пять… девять…

— Да их здесь целая армада! Чьи?!

— Скорей зеленую ракету, а то откроют огонь, приняв за фрицев.

— Поздно! Смотрите, там боевая тревога. А их сигнал «Я свой» нам неизвестен.

С малой высоты было отчетливо видно, как на огромных боевых кораблях и на пароходах типа «Либерти» засуетились команды. Медленно поползли, направляясь в нашу сторону, длинные стволы орудий. Синеватый дымок пулеметных очередей заставил нас уйти в сторону. Дав полный газ моторам, мы перескакиваем следующий каменистый перешеек и, прячась за высокий берег, быстро уходим от опасного места.

— Сергей, смотри внимательно! На одном из бортов катапультный истребитель.