Сказки темного леса

Одну из таких сходок посетил мой друг Костян, которого мы теперь иначе как “Строри” [19]не называли. Спасибо за это надо сказать следующим гражданам: Перумову, измыслившему такое вот гномье имя, и Крейзи, с чьей легкой руки это имя пристало к Костяну. Надо отметить, что оно пришлось ему как нельзя более впору, так как мой друг обладал всеми качествами указанного книжного персонажа — ленью, вспыльчивостью и тягой к спиртному. За небольшое время мы привыкли и теперь, когда я слышу “Строри”, то про Перумова и его книгу больше не вспоминаю. По воле случая Строри оказался этой зимой в Доме Природы и попал на нечто вроде конференции по вопросам регулирования правил на ролевых играх. Наверное, это была одна из первых подобных конференций — не первая, конечно, но всё же. Выступала на этом собрании, сообщил нам Костян, одна плоскомордая баба с выпученными глазами — кривая, как будто перенесла в детстве церебральный паралич. Руки у неё, добавил Костян, были по локоть закрыты хипповскими феньками, а толковала она про совсем уж странные вещи. Темой её доклада были “проблема дезадаптантов и недопустимость применения на играх боевой магии”. Окружающие называли эту бабу Княжна.

На играх, утверждала Княжна, есть некоторое количество людей, как бы заигравшихся и утративших связь с объективной реальностью. Таких людей, заявила Княжна, совсем нельзя на игры пускать. И без них хватает проблем: например, некоторые ролевики прибегают на играх к запрещенным жестам, имеющим отношение к подлинной магии!

Кто в это не верит, продолжала Княжна, пусть имеет в виду — стоит ей (тут Княжна пристально посмотрела в зал) повелительно вскинуть руку, как стоящий перед ней человек мгновенно окажется под её полным контролем! Отсюда вывод: такие жесты нужно однозначно запретить, а если не удастся, то хотя бы ограничить их применение!

На этом месте Строри, до этого следивший за этой манифестацией очень внимательно, не выдержал. Не сложилось у него рассуждения Княжны про “дезадаптантов” с её последними словами. Неясно было, кого она, рассуждающая здесь про колдовство, подразумевает под “утратившими связь с объективной реальностью”. Поэтому Строри решился задать вопрос.

— Княжна, — спросил он, поднимаясь со своего места, — а любой человек может вот так вот попасть под контроль?

Княжна, не уловившая подвоха, ответила: дескать, да, любой. Тогда Строри посмотрел на неё и опять спрашивает:

— И для этого тебе достаточно просто поднять руку?

Все собравшиеся замерли, ожидая ответа. Так что если Княжна что-то и заподозрила — один хуй, соскакивать было поздно. Поэтому она просто ответила со сцены: “Да”. Тут Строри и говорит:

— Давайте-ка это проверим! Предположим, Княжна, что я сейчас подойду и вьебу поперек твоей плоской рожи доской! Вот мы и увидим — сможешь ли ты взять меня под контроль? Ну, понятное дело, времена были дремучие, Строри никто еще толком не знал, так что нашлись у Княжны защитники. Строри нам описал их так: волосатые, прикинутые как хиппи, причем у каждого на пальце приметный перстенек с поделочным камнем.

Проповедовал от них некто Майкл, и по его словам выходило вот что: своими неосторожными словами Строри нанес ихнему магистру (Княжне) суровую обиду. При этом он (Строри) не знал, что Княжна — наставник Magic School, то есть Школы Магии, а Майкл — её любимый ученик. Поэтому, ему (Строри) теперь пиздец, по-любому. Сначала ему навешают так, а затем и ему, и его корефанам объявляют магическую войну.

Строри, как человек практичный, привык решать проблемы по мере их поступления. Для обуздания верноподданнического порыва он продемонстрировал Княжновским ученикам выкидной нож в раскрытом виде. Это погасило начинающийся конфликт, и осталась только одна проблема — магическая война. С этим он и прибыл к нам, то есть на квартиру к Крейзи. Поначалу мы не знали, что и думать. Дело это было для нас ох как новое!

Действительно, легко сказать — магическая война. Мысли наши вращались между различными вариантами: отрезать у Княжны волосы и сжечь, чтобы лишить её колдовской силы (предложил Крейзи), нанести руны на стилет и ткнуть им Княжну (это придумал я), или отпиздить Княжну, приговаривая: “Черный туман — Вельзевул, Пан, Ариман” — дескать, это наверняка ей повредит (Слон).

На этом заседании присутствовал ещё один человек — некто Лелик по прозвищу Рыжий Волк. Третьего дня он откинулся из тюрьмы, где оказался за угон, и теперь слушал о наших трудностях с превеликим интересом. Он был старинный Крейзин знакомец, так как, бывало, лазил по ночам в окно к старшей сестре одной из Крейзиных одноклассниц. Старшую сестру, к которой Лелик лазил в окно, зовут Вельдой, а её сестру — Рыжая.