Борис Ардов: Table-Talks на Ордынке

Альтман подошел к микрофону и сказал буквально следующее:

— Я работал у Ленина в кабинете, в Кремле. Он сидел за своим письменным столом и занимался делами, а я лепил его голову из глины. (Пластилина тогда еще не было.) В один из дней я окончил сеанс и обернул сырую глину клеенкой, чтобы она не высохла до следующего дня. Потом я попрощался с Лениным и ушел. А в приемной я попросил секретаршу Фотиеву: «Пожалуйста, не забудьте полить голову водой». То есть я имел в виду свою работу. И вот Ленин сидит за своим столом, а тут появляется Фотиева с чайником в руках, подходит к нему и хочет лить ему воду на голову…

— Что такое? — спрашивает Ленин. — Что вы делаете?..

— А мне Альтман сказал, что надо полить вам голову…

Так она поняла мое распоряжение.

Все театры страны, все ансамбли и вообще все деятели искусств в семидесятом году обязаны были так или иначе откликнуться на столетие Ленина. Презабавная история произошла в этой связи в Москонцерте, где работает несколько сот эстрадных артистов. Легче всего откликнуться на юбилей было чтецам и певцам, стихов и песен о Ленине — пруд пруди. В гораздо более затруднительном положении оказались артисты других жанров акробаты, танцоры, жонглеры и пр. И вот по Москонцерту пополз слушок, дескать, один эквилибрист подготовил «Ленинский номер». Настал день, когда начальство просматривало весь этот репертуар. И вот объявили имя находчивого эквилибриста. Зазвучала музыка революционных лет, и на сцену вышел артист в гриме и костюме Ленина. На плече он нес огромное бутафорское бревно — ни дать ни взять Ленин на субботнике в Кремле. И тут эстрадный «вождь» стал вращать и подбрасывать свое бревно… А затем лег на спину и продолжал это делать с помощью ног… В этот момент директор Москонцерта не выдержал.

— Меня посадят из-за этих сволочей! — вскричал он.

И, схватившись за голову, выбежал из зала.

Одна интеллигентная дама, рожденная в эмиграции, долгие годы прожила в Сергиевом Посаде (по тем временам — в Загорске). Она работала воспитательницей в детском саду, никакой другой работы по возвращении из-за границы для нее не нашлось. Разумеется, на этом поприще она выделялась на фоне своих коллег. Как-то она устроила пушкинский утренник — ее маленькие питомцы читали стихи, пели песенки на слова поэта, а потом была викторина. Воспитательница задавала вопросы о Пушкине, а дети отвечали… Это было весьма торжественно — присутствовали родители ребятишек, работники прочих детских садов, районное начальство. Во время викторины прозвучал такой вопрос:

— Как звали няню Александра Сергеевича Пушкина?

Ответить пожелал весьма шаловливый и неразвитый мальчик, чему воспитательница несколько удивилась. Она сказала:

— Хорошо, Вася, отвечай ты. Так как же звали няню Пушкина?

Ребенок встал со своего места и внятно произнес:

— Надежда Константиновна.