ВЛАДИМИР КЛИПЕЛЬ: УЛЫБКА ДЖУГДЖУРА

Самолетик журчит мотором не очень сильно, можно поговорить с соседом, а еще лучше просто смотреть через круглое окошечко на землю. До нее километра полтора-два, она выглядит приглаженной, такой милой, что кажется, всю исходил бы ногами. С высоты лес кажется густой щеточкой, а луга, болота – ровными, как сукно бильярдного стола, лужайками. По таким только гулять с тросточкой. Иногда мимо окна плывет рыхлый туман – это утренние облака хорошей погоды – кумулюс умулюс, такие беленькие и опрятные, если глядеть на них снизу. Протоки, озера, какие-то речушки режут зеленую грудь земли в разных направлениях. Под крылом полное безлюдье. Удивляться не приходится – летим на Север, где населенные пункты очень редки.

Морские заливы глубоко вклиниваются в сушу. Их зеленая вода обрамлена желтыми срезами гористых берегов. По самой кайме зеленого белым шнурочком обозначается приливной накат волны. Море никогда не спит, оно всегда в работе и дважды в сутки поднимается почти на три метра и снова опускается, как грудь великана во время дыхания.

Напротив меня, через проход, сидит в солдатской хлопчатобумажной куртке мужчина лет сорока. У него жесткие русые коротко стриженные волосы, голубые глаза, суровое лицо со шрамом. На коленях он держит полевую сумку. По лицу, туристским ботинкам красной кожи, походной форме можно догадаться, что это геолог. Завожу с ним разговор: куда, с какой целью, если, конечно, не секрет? Несмотря на кажущуюся суровость, он охотно объясняет, что да, геолог, летит в Аян, задача – разведать пригодность перевалов на Джугджуре для прокладки зимника, – то есть зимней автомобильной дороги.

– Могу предложить себя в попутчики, – сказал я. – Лечу без определенного адреса и где бродить – значения не имеет. Всюду интересно побывать.

– О! – откликается он. – Это здорово, а то я один, а одному, сами понимаете, не очень-то весело в тайге. У меня командировка от комбината «Приморзолото», есть чек на наем вертолета. Полетаем и побродим вволю…

Мы познакомились. Я назвал себя, он коротко рассказал о себе. Чирков Петр Лукьянович. Про артиста слышали? Так вот, однофамилец… Ему сорок три- года. Четырнадцать лет он работал в поле, то есть в различных экспедициях по разведке золота, поэтому знает почти все прииски, характер разработок, вероятные запасы металла и, конечно, людей – технический и административный персонал.

В Аяно-Майском районе работает старательская артель от комбината «Приморзолото». Один из участков этой артели расположен в долине реки Лантарь. Артель на хозрасчете: даст металл, значит, будет и заработок людям, нет – заработка не жди.

При слове «артель» мне представилась небольшая группка старателей с тачками и лотками, такое уж впечатление сложилось по литературе. На самом деле артель «Восток» насчитывает большее количество людей в своем составе, у нее десятки машин, бульдозеров, несколько промывочных приборов, она дает гораздо больше металла, чем иной прииск с драгой, на ее долю падает весомая часть плана добычи золота в комбинате. Все это было заманчиво посмотреть, и я порадовался, что судьба с первого дня дала мне интересного попутчика.

Артель потребляет много горючего, для ее работы требуются различные материалы, а снабжение ведется либо из Якутии, либо через Аян. Зимой возили грузы с побережья на дальний участок по зимнику, протяженностью в пятьсот километров. Прокладка такой дороги, даже временной, по совершенно безлюдной местности, среди крутых гор, по таежным дебрям и руслам рек сам по себе поступок героический и требовал от бульдозеристов, водителей машин неимоверного напряжения всех сил. Морозы, вьюги, наледи, незамерзающие ключи, крутые склоны…

Сейчас Чирков получил задачу разведать пригодность перевала из долины Лантаря на Батомгу. Если там можно зимой, когда снегом и наледями сравняет курумник – россыпи крупного неокатанного камня,- провести трактора и машины, то зимник на дальний участок сократится на двести километров. Судя по карте, крутизна склонов на перевале не очень велика, машины пройдут. Но надо проверить на месте, потому что на карте могут быть не учтены мелочи – небольшие перепады в высоте, которые, однако, могут стать неодолимыми для транспорта. Второй перевал – Казенный, на линии Аян – Нелькан.

Ползая по карте карандашом, Чирков говорил, что каждый из маршрутов потребует несколько дней, придется ночевать в горах, у костра, потому что рядом будут снега, а он собирался быстро, впопыхах и с собой не взял ни теплой одежды, ни одеяла, ни палатки. Я сказал на это, что у меня с собой небольшой полог от комаров, под ним можно спастись и от недолгого дождя…