Илья Штемлер: Звонок в пустую квартиру

Память, точно рыбацкая сеть, процеживает десять лет после написания основного текста «Звонка в пустую квартиру». Память пропускает множество эпизодов, лиц, событий, связанных с беспокойным временем становления «другой России», с первыми годами нового тысячелетия. И новые мои книги, точно метки на длинной веревке моей жизни…

Путевая повесть «Breakfast зимой в пять утра» явилась итогом поездки из Нью-Йорка в Калифорнию по железной дороге. Много книг-путешествий написано об этой воистину великой стране. Путешествовали кто пешком, кто на автомобиле, кто на лошадях, кто по рекам и озерам — описывали увиденное, а вот из окон поезда компании «Амтрак», кажется, еще не было. Обозначил я жанр книги как «Дорожные записки, сложенные в повесть-документ»… Вагонные попутчики — люди особенные, в вагоне люди расслабляются, становятся доверчивее, откровеннее, завязываются знакомства, нередко перерастающие в дружбу. Я, как бывший проводник вагона «Ленинград — Баку» и автор романа «Поезд», подобное наблюдал весьма часто… Поэтому мне особенно была интересна эта поездка-приглашение дочери погостить у нее в городке Монтере, штат Калифорния. Конечно, сюжет повести не замыкался на моих попутчиках, сюжет включал истории штатов, через которые проезжал поезд, судьбы людей, связанных с темой эмиграции, личными воспоминаниями — веселыми и печальными… Одним из персонажей книги явился солидный бизнесмен, бывший одессит Семен Кислин. Обычный паренек из многодетной еврейской семьи, пройдя нелегкую школу одесской Молдаванки, с ее уличным университетом полуголодного детства, эвакуацию во время той войны, с Гитлером, пройдя погоню за грошовым заработком, службу на флоте и тюрьму, эмигрирует из СССР и спустя годы становится одним из крупных безнесменов-миллиардеров. Публикуя «Breakfast зимой в пять утра», я еще не знал, что история жизни Сэма ляжет в основу моего большого романа-дилогии «День благодарения»… Мы встречались в огромной нью-йоркской квартире Сэма, и я прилежно записывал на диктофон рассказ о его жизни… Как-то я задал Сэму наивный вопрос: доволен ли он жизнью? «Понимаешь, — ответил он, — прошлое меня продолжает угнетать. На что потрачены десятки лет? На что ушла жизнь моих родителей? На иллюзию! На борьбу с тенью! Вот внуки мои — да, они довольны. А я и даже дети мои продолжаем помнить и сравнивать. В Москве вышла книга „Сто ведущих российских бизнесменов“. Я там занимаю второе место. Почему-то меня зачислили в деловые люди России. Россия нередко лицемерно сокрушается о своих детях, которых она выжила из родного дома, точно мачеха. Все, чего я достиг, — результат долгого пути риска, отчаяния и сомнений. И все же я нередко терзаюсь досадой, что все это могло произойти там, а не здесь…» Конечно, Сэм несколько идеализировал — и там и здесь имеются свои особенности, к тому же «там» шли к своему благополучию сотни лет, когда «здесь» мы барахтаемся в новых отношениях лет пятнадцать. Но так уж устроен человек. Редко кто может испытывать чувство благодарности даже к отрицательному опыту своей жизни, находить в нем зерна, давшие богатый всход. Достаточно прочесть того же Стейнбека, его «Гроздья гнева», прочесть Драйзера, Джека Лондона, Фитцджеральда, чтобы вернуться в Россию, через американский опыт… В то же время меня изумляет, с какой яростью наша идеология поносит сегодня страну, к которой изо всех сил стремится. Тем самым как бы загодя готовясь повторить российскую традицию облить грязью свое прошлое, не отделяя зерен от плевел…

В жизни случай нередко играет значительную роль. Так, случайное знакомство с Сэмом вылилось в роман-дилогию «День благодарения». А гонорар за эту работу дал возможность сносно жить при весьма скудной писательской пенсии-подаянии. Вот я и подвел послесловие книги десятилетней давности под названием «Звонок в пустую квартиру» к определенному смысловому перепеву. И хотя квартира все та же, но звонок уже не падает в пустоту. Наоборот, друзья нередко сетуют, что не могут дозвониться, что телефон постоянно занят… Но это уже другая история. В которой мне пока сложно разобраться…

Июнь 2007 года. Санкт-Петербург

Ныне Малая Морская ул.

Ныне пр. Ю. Гагарина.

Сейчас там размещаются кассы Аэрофлота.

Садитесь! (Азерб.)

Взяточник (местный диалект).

Был еще один Везиров. И тоже нарком. Но он расстрелян в 1918 году в числе 26 бакинских комиссаров.