Андрей Антипов - Лев Рохлин - Жизнь и смерть генерала.

9.00. Командир корпуса с командующим: Прошу помочь авиацией по Минутке. Подавить район разгрузки "папирос".

9.50. Радиоперехват.

Срочно по всем каналам требуют подкрепления к Совмину. Требуют срочно уничтожить группировку, которая ворвалась в Совмин.

9.52. Радиоперехваты доведены до командиров частей.

11.30. Командир корпуса сориентировал генерала Бабичева о двух автомобилях и двух танках противника, которые могут действовать в его зоне.

11.37. Командир корпуса - генералу Фетисову (на тот момент - командир 104-й ВДД. - Авт.): Прислать 4 танка в больницу, полностью заправленными и заряженными.

11.40. Командир корпуса начальнику ПВО: Все, что подступает к нашей технике, давить беспрестанно.

12.55. Командир корпуса поставил задачу по карте представителю 876 дшб МП (десантно-штурмовой батальон морской пехоты. - Авт.) на действия в здании совета министров. Готовность - 16.00.

14.00. Командир корпуса поставил задачу командиру тб (танкового батальона. - Авт.) 74 омсбр по карте. Придут 3 танка. Завтра к вечеру еще 14 танков.

Задача:

- разбить дворец,

- разбить подступы (Кавказ) (гостиница "Кавказ". - Авт.),

- выделена БРЭМ (боевая ремонтно-эвакуационная машина. - Авт.) и завтра будет еще 4 БРЭМ. Закопать танки, в т. ч. и с боков. Создать систему замены на перезарядку (та самая "огненная карусель", о которой мы говорили. - Авт.)".

- Десантники 98-й дивизии ВДВ, - рассказывает Рохлин, - под командованием полковника Александра Ленцова (ныне генерал-майор, командир дивизии. - Авт.) выполнили исключительно сложную задачу, от которой уклонились даже спецназовцы 45-го полка, для которых, казалось, нет проблем. Они ночами подползали к Совмину и изучали подступы к нему, выявляли систему обороны. Они же и были первыми при штурме. Бой был очень тяжелым. Потом на помощь пошли 74-я бригада, 33-й полк и морская пехота Северного флота. Взятие Совмина практически предрешало участь президентского дворца. Толстые стены Совмина нависали над мостом, по которому шла помощь во дворец. Поэтому с рассветом Дудаеве кая артиллерия, минометы и танки обрушили на Совмин всю свою мощь. Наша авиация в это время бомбила президентский дворец. Но одна бомба попала в Совмин.

О жестокости боев за Совмин говорят документы и записи радиоперехватов переговоров боевиков.

Из рапорта заместителя командира 33-го мотострелкового полка по воспитательной работе подполковника Виктора Павлова заместителю командира 8-го армейского корпуса полковнику Виктору Скопенко:

"...Личный состав штурмовой группы, державшей оборону на Совмине, после налета нашей авиации и понесенных от нашей авиации потерь обратился к командиру группы майору Черевашенко с требованием покинуть позиции и прорываться с любыми потерями к своим. Огромными усилиями майору Черевашенко это удалось предотвратить. И вплоть до 20. 01, когда группа была выведена из Совмина, личный состав не мог выполнять поставленную боевую задачу. Солдаты лежали в подвалах Совмина, не ели и не пили, даже отказывались выносить раненых товарищей. Среди солдат имеются случаи психологических срывов и истерик. Так, рядовой Г. (фамилию не называю умышленно. - Авт.) в возбужденном состоянии заявлял, что больше не может терпеть такой обстановки, и угрожал всех перестрелять. Подобный срыв был и у рядового С. В полку осталось 11 боевых офицеров. Все они заявляют, что больше что-либо штурмовать не будут... что в Чечне идет плановое сокращение офицерского состава и что всех хотят здесь положить, чтобы не осталось свидетелей этой авантюры..."

В стане дудаевцев моральный дух тоже дал трещину.

16 января в 5.20, когда Совмин был почти полностью занят подразделениями группировки генерала Рохлина, один из командиров (позывной Ангел-1) передал Масхадову (позывной Циклон):

"Появились трусы. Они не пошли в Дом парламента. Их надо расстрелять".

В 5.45 Циклон - Пантере:

"ЭТО НАШ ПЕРВЫЙ ПРОИГРАННЫЙ БОЙ".

В тот же день в 14. 30 в "Журнале боевых действий" сделана следующая запись:

"Из источника, бывшего в президентском дворце: в нем находится 100-120 боевиков, которыми руководит Басаев - командир абхазского батальона. Чтобы избежать исчезновения Дудаева, Басаев заменил его охрану на своих людей..."

Похоже, не только у рядовых боевиков начали сдавать нервы. Напряженность боев привела к взаимной подозрительности в их руководстве.

Война - это не только противостояние оружием, но и противостояние человеческими нервами. Хуже, когда они сдают у командиров. Рохлин тоже, как помним, был на грани: "Не убьют в бою - застрелюсь". Но он и его гвардейцы выстояли. Теперь была очередь за противником.