Михаил Ширвиндт - Мемуары двоечника

— Хотя постой! (Все-таки решили проверить.)

И я рванул! Они за мной! Шансов у них не было! «Догнать Савранского?!»

Я уходил от них, как юная лань от старого льва! Еще чуть-чуть и поворот… Но из-за поворота вышел новый милиционер, и, даже не поняв, что происходит, так, на всякий случай подставил ногу… Я полетел! Но не как буревестник, сквозь тучи, а как петух с отрубленной головой.

Меня доставили к «воронкам», я уже опять играл пьяного, друзей своих я не видел, зато обнаружил Раю (как потом выяснилось, Раиса Бедная, дважды судимая) и незаметно показал ей кулак.

— Этот с вами был? — спросили у нее.

— Не помню, — сказала Рая.

Подошел милиционер, который, вероятно, нас обнаружил.

— Он там был? — показали на меня.

— А она что говорит?

— Она говорит, был.

— Значит, был, — подтвердил милиционер.

И вот мы едем в «воронке»! На полу лежит древко от «их» флага — единственная найденная улика (вот я молодец!), как вдруг я вижу, на плече у Раи висит Аркашина матерчатая сумка! Каким образом она там оказалась, мы не знаем до сих пор!

Мы сидели на сиденье рядом, плечом к плечу, и мне достаточно было перекинуть лямку на свое плечо — и все, сумка уже у меня. Улучив момент, когда никто не смотрит, я это и сделал.

Но, вероятно, я улучил не тот момент! Шофер увидел в зеркало мой маневр и сразу же доложил об этом коллегам!

Ну и пошло-поехало! Я говорил, что сумка моя.

— Тогда почему она была у нее?

— Вам показалось.

— Нет, все видели… — ну и так далее.

В сумке оказалась Аркашина записная книжка. Сопоставив небогатую информацию, полученную от Раи, с записями в этой книжке, все фигуранты были довольно быстро раскрыты. За исключением Ромы, который в показаниях Раисы Бедной проходил как Кирилл.

В общем, взяли всех! Рому «вычислили» дня через три и задержали после спектакля в студенческом театре (как в фильме «Берегись автомобиля»).

О наших флагах в ту же ночь сообщил «Голос Америки»: «Группа молодых правозащитников устроила около здания КГБ акцию протеста против нарушения прав человека в СССР. Все участники арестованы».

Утром на следующий день отчет об «акции» лежал на столе у Гришина (Первый секретарь Московского горкома КПСС). Ознакомившись, он написал резолюцию: «Разобраться и наказать!» (Зачем разбираться, если все равно наказать?)

И вообще, это был единственный случай политически противоправных действий, зафиксированных в день празднования 60-летия Советской власти на территории СССР!

Ну, а дальше начался ад для родителей! Не знаю, скольких лет жизни им стоило «облегчить» ситуацию, ведь по закону нам грозило от двух до семи лет за надругательство над государственным флагом. А еще, учитывая общественный резонанс… В общем, кошмар!

Не буду вдаваться в детали, но в целом обошлось. Помимо нечеловеческих усилий родителей, нам еще очень повезло со следователем. Он сразу понял, что никакие мы не правозащитники, а просто молодые кретины, попавшие «под раздачу», и тоже постарался смягчить статью. Он устраивал нам «очные ставки», мы согласовывали показания — в итоге получилась такая картина: «Проходя мимо здания Московского архитектурного института, находясь в приподнятом настроении по случаю празднования 60-летия Великой Октябрьской социалистической революции, мы осуществили снятие государственного флага СССР со здания по адресу: ул. Жданова, д. 11 и направились с ним во двор дома № 8 (зачем?). Поняв, что шутка зашла далеко, Аркадий сказал: «Давайте водрузим полотнище на место!» «Нет, сначала походим с ним», — возразил Александр. «Нет, водрузим!» — настаивал Аркадий. «Походим!» — упорствовал Александр. В результате перепалки Аркадий попытался вырвать флаг из рук Александра, из-за чего произошел надрыв полотнища. (Надрыв! Видели бы они кучу, которую я прятал в ящиках!)

Вопрос: «А что в это время делал Михаил?»

Ответ: «Михаил бегал по двору со своим флагом» (откуда он у меня взялся?).

Вопрос: «Что в этот момент делал Роман?»

Ответ: «Роман в этот момент отвлекся с Раей».

Вот так!

Однажды нас вызывает следователь и говорит:

— У вас есть сорок минут, чтобы съездить за деньгами и оплатить штраф за «мелкое хулиганство»!

Разъехавшись по всей Москве, мы, тем не менее, минут через 37 вбежали в кабинет с оплаченными квитанциями! И сразу же раздался телефонный звонок. Следователь взял трубку, и по его напряженному лицу мы поняли, что это — ТО! Он долго слушал, потом произнес:

— Нет, я не могу: дело закрыто.