Леонид Арнаутов - Повесть о великом инженере

Русский павильон, куда первым делом спешат приезжие, напоминает развороченный улей. Пол завален ящиками и тюками с экспонатами. Они привезены на днях немецким пароходом «Гете», который из-за поломки винта большую часть пути проделал под парусами и достиг берегов Америки с двухнедельным опозданием.

Под сводами павильона стоит неумолчный стук молотков и визг пил. Рабочие спешно заканчивают стенды, задуманные в виде деревянных иконостасов с резным обрамлением, вскрывают ящики с экспонатами. Среди всей этой суматохи спокойно расхаживает директор павильона Вельский. Он обещает, что до 4 июля - празднования Дня независимости - павильон будет открыт.

Пожелав успеха работникам русского павильона, Шухов и его товарищи присоединяются к шумному людскому потоку, заполняющему аллеи и площади выставки. Хотя торжественное открытие впереди, большая часть павильонов уже доступна для обозрения. Разряженная публика - мужчины в модных сюртуках, женщины в платьях с кружевными накидками - интересуется главным образом тем, что выставлено «для забав, для роскоши, для неги модной» - английскими часами, пледами, пуховыми изделиями, элегантными парижскими ландо и кабриолетами, фарфоровыми, фаянсовыми, бронзовыми изделиями.

Немало любопытных привлекают и диковинки машинного павильона - паровой двигатель неслыханной мощности - в 1400 лошадиных сил, который приводит в действие все механизмы на выставке. Другой гвоздь павильона - гигантский вентилятор, создающий воздушный поток такой силы, что, по уверениям местных газет, способен оторвать голову человеку! Хозяева решили ошеломить гостей обширной коллекцией оружия - от миниатюрных дамских револьверов до тяжелых крепостных пушек. Наиболее интересна, на взгляд посланцев Московского технического училища, коллекция сельскохозяйственных машин и орудий.

Незадолго до празднования Дня независимости, отмеченного пушечным салютом кораблей, треском шутих и ракет, стрельбой в воздух из револьверов и пистолетов, колокольным звоном, визгом пищалок и дудок, открывается, наконец, и русский павильон.

Газеты преподносят читателям очередную сенсацию: решено собрать автографы всех экспонентов, участвующих в Филадельфийской выставке, и сложить их в особый ларец, где эти подписи будут храниться под семью замками и печатями до 1976 года, то есть до столетнего юбилея 1-й Всемирной американской выставки.

Если это сообщение не было газетной уткой и такой ларец сохранился до наших дней, было бы интересно взглянуть на подписи тогдашних участников русского павильона Сазикова, Овчинникова, Сапожникова и многих других владельцев фирм, пославших за океан свои изделия: серебряные братины и кружки, жбаны, чарки, сулеи, кубки, блюда, подносы, вазы, канделябры, диадемы, колье, броши, бабочки из драгоценных камней.

Блеск художественного литья, чеканки, украшений затмевает скромный уголок с экспонатами русских машиностроительных фирм. Токарный станок для обточки вагонных колес, стальные вагонные оси и бандажи, рельсовые накладки, костыли и болты с гайками, сигнальные фонари и рожки, щипцы для пломбировки вагонов - все это связано с широко развернувшимся в России железнодорожным строительством.

Внимание Шухова и его спутников привлекает экспонат с немногословной надписью: «Пластырь отакелаженный для быстрой остановки течи в подводной части судна». Из надписи можно узнать, что автор изобретения - житель Санкт-Петербурга лейтенант Макаров (мог ли Шухов думать, что двадцать восемь лет спустя он узнает из газет о гибели броненосца «Петропавловск» с находившимся на борту Степаном Осиповичем Макаровым, который за эти годы успел пройти путь от лейтенанта до вице-адмирала, командующего Тихоокеанским флотом?).

С теплым чувством осматривают Владимир Григорьевич и его товарищи небольшой стенд «Систематические коллекции инструментов и образцов для обучения столярно-модельному, слесарному, токарному и кузнечному мастерствам студентов Московского высшего технического училища». Приятной неожиданностью был успех, который вызвали эти образцы у представителей американской высшей школы. Директор Массачусетского технологического института в Бостоне Джон Ронкл заявил в своем публичном докладе (потом он вышел отдельной брошюрой под названием «Русская система обучения в мастерских будущих инженеров и механиков»), что России принадлежит честь решения важной задачи технического образования, и рекомендовал для американских высших школ русскую систему как наилучшую.