Леонид Ашкинази - Единственный мужчина

Проблема ответа на действия террористов всегда была одной из важнейших для Израиля. Один подход олицетворял Бен-Гурион. Ответ должен быть быстрым, эффективным, суровым. Если при этом погибают «мирные» арабы и начинается крик в международном масштабе — не важно. Во-первых, никаких «мирных» арабов нет, они укрывают террористов в своих домах. Во-вторых, террористы нападают не на Армию обороны Израиля, они не такие дураки, а на мирных жителей. И наконец, в третьих, граждане Израиля должны знать, что их безопасность зависит от них, а не от благоволения великих держав, которые грозят террористам пальчиком. Что же до международного крика, то крик пройдет, а сделанное дело останется. Противоположный подход олицетворял в те времена министр иностранных дел Моше Шарет. До какого-то момента они работали вместе и так или иначе ладили, поскольку в конечном итоге цель была одна. Между прочим, «нормальное» государство сформировало бы под шумок эффективные антитеррористические группы и публично отрицало бы их существование. Но израильтяне хотели быть лучше всех (не наследие ли это галута?) и по этому пути и в те времена шли не всегда. А уж позже — тем более. Разногласия между Бен-Гурионом и Шаретом кончились тем, что Шарет ушел из правительства и по настоянию Бен-Гуриона министром иностранных дел стала Голда Меир.

Она вообще не очень-то была расположена к этой работе. Понятно, что стиль работы министерства иностранных дел сильно отличался от стиля работы министерства труда. Нельзя считать, что Голда пришла в среду "специфической интеллектуальной утонченности", как она пишет, совсем уж новичком. Опыт международной деятельности, не чуждой дипломатии, у нее был — много раз она добывала деньги для страны. Пришлось ей побывать и на дипломатической службе — послом. Так или иначе, но работа понемногу наладилась.

Это были времена открытого поощрения террористов — прежде всего Героем Советского Союза Гамаль Абдель Насером. ООН явно старалась не вмешиваться. Советский Союз поставлял оружие арабским странам. Собственно, это делали все — нефтедоллары не пахнут. США и Англия отказывались продавать оружие Израилю; хорошо хоть, что они не возражали (вы не передернулись от омерзения, читатель?), что это будут делать Франция и Канада. Израиль спешно готовился к войне. О Синайской компании написано достаточно. Арабы не учли одной только вещи — евреи сражались за свою жизнь. Впрочем, эту ошибку — недоучет морального фактора — совершали люди и поумнее арабских стратегов. Например, в 1941 году эту ошибку сделали стратеги Вермахта; спустя четыре года, в бункере под Берлином к ним пришло запоздалое поумнение. Однако выиграть войну на полях сражений оказалось недостаточно. Вот что пишет Голда Меир. "Мы пытались убедить весь мир, что если мы отступим к линии перемирия 1949 года, то новая война на Ближнем Востоке будет неизбежна. Неплохо бы, если бы те самые люди, которые и сегодня не вполне поняли, что означает борьба Израиля за свое существование, и с такой готовностью осуждают нас за "недостаточную гибкость" — неплохо бы, если бы они вспомнили о ходе событий после 1956 гола и спросили себя, что хорошего вышло из того, что нам пришлось отступить из Синая и Газы? Да ничего! Только войны, одна кровопролитнее и дороже другой. Но давление было слишком сильным, и мы, наконец, уступили. Президент Эйзенхауэр оказывал давление на Англию и Францию, и Иден был первым, кто сдался".

Голда Меир произнесла в ООН замечательную речь. Она не остановилась на арабской ненависти и ее гитлеровских истоках (египетские солдаты штудировали "Майн кампф"); она не ограничилась объяснением, за что сражаются евреи; она пошла дальше — "Страны Ближнего Востока справедливо зачислены в категорию «слаборазвитых»: уровень жизни, болезни, неграмотность масс, невозделанные земли, пустыни и болота — все это вопиет о необходимости приложить разум, руки, финансовые средства и технику. Вообразите себе, что это было бы, если бы в течение этих восьми лет между Израилем и его соседями был мир. Попробуем представить себе ирригационные сооружения и тракторы вместо истребителей, школы и больницы вместо орудий". Единственным депутатом, который аплодировал ее речи, был депутат Голландии. Страницу за страницей описывает Голда, как она пыталась перебросить мостик взаимопонимания. И раз за разом — нет. Арабы бегали от нее. На приемах, которые проводила ООН, арабские депутаты выходили, когда входила она. Ладно, они сами могли этого не понимать — но неужели все остальные не понимали, что это означает одно: слабость. Отсутствие аргументов. Отсутствие конструктивных предложений.