Он едва успевал отвечать на наши расспросы о Москве. Его ответы делали нас счастливыми и спокойными за будущее нашей Родины.
А в середине дня гостили мы в лагере майора Покровского. Ворошиловцы оставались в Брянском лесу и готовились к новому походу по Орловской области. Совершив рейды под Брянск, их отряды превратились в отлично вооруженные бригады, из Москвы они получили пушки и противотанковые орудия. Гудзенко и Покровский составляли теперь неотъемлемую часть Брянской лесной армии.
В результате суточного путешествия по лесным штабам я получил возможность предложить нашему штабу три вероятных маршрута: «А», «Б» и «В». Все они рассчитаны были на скорейший выход оставшихся в нашем распоряжении партизан на Сумщину, независимо от того, какими путями будут выводить свои отряды Ковпак и Сабуров.
Отоспавшись после утомительной поездки к ворошиловцам, я занялся формированием комендантского взвода. Это подразделение должно было охранять сумской штаб и радиоузел. Я включил в это подразделение всех партизан, которые остались от первой группы: Баранникова, Сергея Пузанова, Романа Астахова с братом Ильей, Карманова, Коршка, Володю Шашкова, Троицкого; под командой Инчина эта комсомолия, согласно моему замыслу, должна была в будущем составить ядро нового отряда на Украине.
Закончив формирование комендантского взвода, я познакомился с радистами — Лёней Малым и Николаем Агафоновым. Устроившись в одной из лучших землянок, они сидели там со своими аппаратами с утра до ночи. Путешествуя по эфиру, ребята вылавливали радиограммы, порой передавали для всех нашу родную песню или сводку Советского Информбюро. С каким трепетом слушали партизаны Москву, бой кремлевских курантов, вдохновляющие звуки гимна!
Понять все это может только тот, кто был оторван от Большой земли хотя бы на короткое время.
Радиоаппарат был для нас вестником правды о Советской Родине, о Красной Армии. Радиостанция давала возможность рапортовать Родине о наших делах, получать помощь, быть всегда в курсе политической, военной и хозяйственной жизни Родины. Одно то, что партизаны ежедневно разговаривают с Москвой, оказывало магическое действие на местное население.
Партизанский штаб, имеющий радиостанцию, был в глазах населения официальным органом советской власти, а командир отряда, с которым имеет дело Москва, был и для партизан и для населения официальным представителем Советского государства, его уполномоченным на оккупированной территории. Самой большой заслугой УШПД того времени лично я считаю организацию широко разветвленной радиосвязи Москвы с населением временно оккупированных районов.
Благодаря партизанскому штабу и радиосвязи мы получили возможность вызывать к себе самолеты, то есть получать помощь вооружением и боеприпасами, медикаментами, эвакуировать больных и раненых, отправлять и получать почту.
И вот я высылаю свой денежный аттестат моим родителям на Урал, в родное село Большую Соснову.
Заботами партии и правительства партизаны приравнивались к кадровым военным. Мой месячный оклад по военной должности сохранился за мной. Я просил своих родителей позаботиться о жене и сынишке, если им удастся найти их.
Еще в конце мая прошлого года моя жена с трехлетним сыном Славиком уезжала в гости к бабушке, в Шостку. Мы простились на Львовском вокзале. Живы ли они? На советской они территории или на оккупированной? Были слухи, что они эвакуировались из Шостки с последним эшелоном, но находились свидетели, которые уверяли, что эшелон этот подвергся бомбардировке с воздуха, что двенадцать вагонов с женщинами и детьми были разбиты…
И вот сегодня я получил возможность послать на родину письма и аттестат. Я подробно писал о своих скитаниях по тылам врага, о попытках перейти фронт, о жизни партизан, просил сообщить о судьбе сестер и братьев.
Первое письмо на Родину!
Любой оставшийся в тылу врага советский человек полжизни отдаст за то, чтобы дать знать о себе своим родным. И вот все пишут на Большую землю… Пишут родным, знакомым, героическому народу, самоотверженно защищающему Отчизну от врага. Клянутся мужественно и до конца бороться с фашизмом.
Инчин писал матери и своей невесте в Шенталу, на Волгу… Писал с большим чувством, с вдохновением:
Лети, письмо мое,
На крыльях краснозвездных,
Поведай Родине о юношах… седых,
«пропавших без вести»,
«в сражениях погибших»,
«не вынесенных с поля»,
Но… ж и в ы х!
Лети, письмо,
Спеши в очаг родимый,
Любимой, суженой отчаянье развей!
Отцам и дедам, Родине Советской
Поклон неси
От верных сыновей.
Читать дальше