Эрик Димок - Джим Кларк. Легенда гонок. Часть 2.

Что до несчастливых спортивного «F3L» Алана Манна, он хорошо провел BOAC 500, лидировал большую часть первых двух часов, хотя гонка на неровной поверхности Брендс-Хетча давалась Брюсу МакЛарену с трудом. Сменивший его Спенс сломал полуось и сошел. Он появился снова на Нюрбургринге, но попал в аварию, в которой был серьезно ранен Крис Ирвин. «Это была единственная машина, которую я ненавидел в своей жизни, и это была единственная большая ошибка, которую я сделал в автогонках,- говорил Хайес. - Алан Манн сказал, что мы можем сделать это, и это будет дешево, и мы думали, что нам нужно заменить «GT40», на котором уже сказывались его годы. Мы думали, нам нужно сделать это, хотя, поразмыслив, я считаю, нам вообще нечего было делать в спортивных машинах. В любом случае, они уже переживали упадок. Годы с «GT40» были чем-то особенным, как своего рода военная компания. Я уничтожил ту машину из чистой ненависти».

Жаки Икс и Брайан Редман победили с небольшим преимуществом на устаревшем «Ford GT40».

Теории, объясняющие аварию Кларка, варьировались от внезапного порыва ветра до заблудившегося пешехода и теории Белла о проблемах с зажиганием, но наиболее вероятной причиной был взрыв покрышки, отбросивший машину с траектории в сторону и в роковое дерево.

Расследование выявило, что покрышка потеряла давление из-за медленного прокола, и, несмотря на то, что центробежная сила поддерживала её форму на скоростной прямой, боковая сила в плавном повороте вызвала развальцовку обода, и колесо просто слетело. Кларк ожидал трудностей на скользкой поверхности, но даже он не смог удержать машину под контролем. Там не было барьера безопасности. Боб Мартин, гоночный менеджер «Firestone» и Питер Джовитт, представитель отделения по расследованию аварий Королевского авиационного НИИ Великобритании (RAE) изучили даже самые мельчайшие детали свидетельских показаний и фактических улик и пришли к одному и тому же выводу.

Когда Кларк погиб, «спорт плакал» по-настоящему. На похоронах отец Джима сказал его хорошему другу и сопернику, улыбчивому высокому американцу Дэну Гарни, что он был единственным гонщиком, которого Джим действительно боялся. Гарни никогда не забывал этого, но, как обычно, держал все в себе.

«Это просто уничтожило меня, правда, с точки зрения моего самоконтроля, - говорил Гарни. - Я просто заливался слезами. Услышать такое от кого-то, чей сын погиб и больше не был с нами, было больше, чем я мог вынести. Долгое время я ничего не говорил об этом, потому что я чувствовал, что это очень личное, и не хотел использовать это, как похвалу моему гоночному мастерству или репутации, но это действительно было самым большим комплиментом, который я когда-либо получал».

Девушка, долгое время бывшая подругой Джима Кларка, но уже вышедшая замуж за голландца Эдда Сворта, услышала это по автомобильному радио в Зандворте, в Голландии. Это была главная новость дня. «Я думала, как они могут упоминать незначительную гонку Формулы-2 и Джима Кларка вместе. Я не очень хорошо говорила на голландском, но я узнала, что он был ранен, но это могло не означать, что он погиб. Я не была уверена, и бросилась к моему тестю и спросила, что это значит. Он побледнел и сказал мне. Думаю, так или иначе, я уже знала».

Ди-джей на радиостанции в далеком Лос-Анжелесе сказал: «Если вы оплакиваете смерть великого гонщика Джима Кларка, включите фары». Всё шоссе было залито светом в полдень.

Дерек Белл выиграл чемпионат мира по гонкам на выносливость, чемпионат мира среди спортивных машин в 1986 году и побеждал в классических 24 часах Ле Манна пять раз. Жесткий, грубоватый, один из наиболее опытных и решительных гонщиков, он был глубоко поражен смертью Кларка на решающей стадии его карьеры.

«Это заставило меня задуматься о том, чтобы прекратить гоняться. Я не мог осознать этого. Сейчас я знаю, что ни один гонщик не может этого осознать. Они просто держат чувства внутри». Он вспоминает один случай в Ле-Мане, когда после смертельной аварии другой уже опытный гонщик внезапно сказал ему: «Иногда я задаюсь вопросом, зачем мы делаем это. Неужели за это стоит умереть?»

Неписанным правилом для гонщиков было никогда не говорить о смерти на трассе. В домашней обстановке - возможно, но не когда они гонялись. «Если я был с кем-то, кого я знал очень хорошо, как Дэвида Хоббса, и если мы были далеко от трассы, спокойно пили кофе вместе, тогда, возможно, мы бы коснулись этой темы. Но не на трассе».