Эрик Димок - Джим Кларк. Легенда гонок. Часть 2.

Дэйв (Носатый) Симс был механиком Кларка в Хоккенхайме, и он рассказывал, что тот уик-энд был безрадостным с самого начала. Кроме проблем с ременным приводом датчика топлива, никак не удавалось правильно установить передаточные числа в коробке передач.

Это была уже вторая гонка европейской Формулы-2 в этом сезоне. В Барселоне, за неделю до этого, Симс и его коллега Майк Грегори отвечали за машины Кларка и Грэма Хилла. Джим квалифицировался на «Lotus 48» вторым, всего на 0,1 секунды позади «Matra» Джеки Стюарта, но на первом круге в него сзади врезался Жаки Икс. Кларк сошел чрезвычайно разозленный, с поврежденной задней подвеской.

Симс рассказывал: «Он был зол, как никогда! Икс попросил механиков установить новые тормозные колодки уже на стартовой решетке, и они не были закреплены, как следует. Его «Ferrari» въехала прямо в заднюю часть машины Джимми в первой шпильке. У Грэма взорвался двигатель, так что мы нацелились на Хоккенхайм, Майк установил новый мотор на машину Грэма, а я - обновил заднюю часть машины Джимми.

В первом заезде у Кларка возникли трудности, и после четырех кругов он был восьмым и махнул Крису Ламберту на «Brabham», чтобы тот его обгонял. Ламберт, вскоре погибший в столкновении с Клеем Регаццони в Зандворте, говорил, что, обгоняя, он подумал, что у Кларка были проблемы с двигателем. В длинном повороте на пятом круге, сместившись на внешний радиус трассы, Кларк ускорился примерно до 160 миль/ч. Единственным свидетелем был немецкий маршал, который описывал, как он боролся с управлением, перед тем, как «Lotus» бросило в сторону с дороги прямо в деревья. Удар вырвал подрамник с двигателем и коробкой передач из корпуса машины.

Один из маршалов на трассе приехал к гаражу «Lotus» на «Porsche» и его водитель сказал Симсу: «Едем со мной».

«Я сказал ему, что я не могу, что Джимми не было, и он ответил: «Да, я знаю. Поехали со мной». «Porsche» отвез его к месту аварии, как раз за тем местом, где позже была построена вторая шикана. Он указал на деревья. Там лежал монокок. Мне было всего 25, и это все выглядело ужасающе. Как кошмарный сон. Я спросил: «Кто снял двигатель и коробку передач? Где они?» И потом я увидел их, в нескольких ярдах в стороне. И я продолжил спрашивать: «А где гонщик? Где Джим Кларк?» Тогда парень и сказа мне: «Мне жаль говорить это, но он мертв». Я не мог поверить в это».

«Никто не знал, что делать. Я сообщил в боксы по радио, сказал им привезти Грэма, и он взял руководство на себя. Именно Грэм звонил Чепмену, который катался на лыжах. Он выполнял все эти ужасные обязанности…»

Уолтеру Хайесу сообщили новость, когда машины уже выстроились в Брендс-Хетче. «Это был один из самых ужасных моментов в моей жизни, я стоял в боксах в Брендсе как раз когда BOAC 500 должна была стартовать и услышал, что Джимми погиб». Хайес убедил «Ford Motor Company» построить двигатель «Ford-Cosworth DFV», и среди его четких целей, кроме придания «Ford» нового захватывающего облика, было выиграть чемпионат мира с Джимом Кларком, и теперь он был мертв со сломанной шеей.

Фото отсутствует

Весь мир автогонок "едва не умер" - его сердце было разбито.

BOAC 500 было безрадостным мероприятием. Этим весенним днем, по мере того, как просачивалась новость из Хоккенхайма, все поколение постепенно начинало понимать, что автогонки никогда не будут снова прежними. Это было больше, чем смерть гонщика, это было концом эпохи. Это было больше, чем шквал, который следует за бурей. Когда Джим Кларк погиб, вся атмосфера автогонок изменилась.

Когда новость дошла до ложи прессы в Брендс-Хетче, на всех словно опустилась пелена недоверия и бесконечной скорби. Люди, никогда не встречавшие Джима Кларка, ощущали глубокое чувство потери. Те, кто знали его, были так поражены, что не верили в это. Машина, в которой он погиб, была одной из первых, носящих ливрею спонсора, вместо традиционного Британского зеленого цвета. «Gold Leaf Team Lotus» означал пришествие новой силы в автогонки - больших денег. Смертельная авария, появившаяся на первых страницах мировых газет, показала обратную сторону. Спонсоры хотели, чтобы их отождествляли с победами, а не с внезапной смертью кумира.