Петр Худяков - Путь к Цусиме

В речи прис. пов. Раппопорта, защищавшего младших офицеров, отмечу следующее место: "Трудность настоящего дела усугубляется тем чувством мучительной боли, которую пережило все русское общество, а в особенности морская среда, при вести о гибели флота. Везде, во всем мире, и у пылких Итальянцев, и у хладнокровных Англичан; у Японцев, Французов, Немцев, — рядом с горем и сильнее его заговорило бы негодование народных масс против истинных виновников всех бедствий злосчастной войны. Везде, только не в России. Незлобив наш русский народ; и мы, Русские, с гордостью говорим об этом. Суд над Небогатовым вызван не гневом и негодованием, а необходимостью выяснить обстановку и мотивы сдачи. Требовал суда ужас перед возможностью позора. Отечество желало знать, кто его защитники, — мужественные солдаты, или же изменники и трусы. Пресса чутко подметила, что уже на 3-й день процесса настроение в судебном зале изменилось, из угрюмо сосредоточенного стало облегченным. Всем стало ясным, что люди, вернувшиеся из похода, — выносливые, безропотные, отважные солдаты, не изменившие своему долгу. Они вернулись побежденными, но они боролись до последней минуты, сложив оружие только тогда, когда пропала возможность борьбы и сопротивления".

В заседании 10 дек. 1906 г. в своем последнем слове Небогатов возражал обвинителю по поводу упрека, почему он в 9 час. утра 15 мая не пересадил часть команды на одно судно, а остальные не потопил. "Судьи, как старые моряки, конечно, понимают всю невозможность подобного маневра; но господин прокурор, надевший всего год морской мундир и претендующий на принадлежность к морской семье, не понимает самых обыкновенных вещей и делает упрек ему, заслуженному контр-адмиралу". Небогатов в заключение просил суд о возвращении кондукторам и нижним чинам отнятого у них воинского звания. Председатель на это отвечал: "Суд бессилен это сделать, но ходатайство об этом уже направлено к подлежащим властям."

Резолюция объявлена в 10 час. вечера. Виновными признаны в сдаче Небогатов, командиры — Смирнов, Григорьев и Лишин и приговорены к смертной казни ; но ввиду смягчающих вину обстоятельств и беспорочной службы, суд постановил ходатайствовать перед Государем Императором о замене смертной казни заключением в крепость каждого на 10 лет и дальнейшую участь их повергнуть на Монаршую милость. Капитаны 2-го ранга: Кросс, Ведерников, Артшвагер и лейт. Фридовский признаны виновными — Кросс в участии в сдаче, а трое остальных в попустительстве и приговорены при наличности смягчающих вину обстоятельств к заключению в крепость: Кросс на 4 месяца, Ведерников и Артшвагер на 3 месяца каждый, а Фридовский на 2 месяца. Командир и офицеры "Орла" признаны невиновными в нарушении долга службы и присяги, так как положение судна "Орел" соответствовало условиям, предусмотренным ст. 354 морского устава, а остальные обвиняемые все по суду оправданы.

В половине января 1907 г. по балтийскому флоту было объявлено о зачислении в запас флота уволенных от службы без воинских чинов: кондукторов флота и матросов судов отряда бывшего адмирала Небогатова с броненосцев "Николай I", "Орел", "Сенявин", "Апраскин", а также с миноносца "Бедовый", сдавшегося Японцам с адмиралом Рожественским. Всем этим кондукторам и матросам возвращено воинское звание . Вместе с тем сделано распоряжение не возвращать в прежние команды тех из них, которые не окончили срока обязательной службы.

При разборе на суде дела Небогатова следствием было выяснено, что на броненосце "Орел", накануне его сдачи, в бою были разбиты неприятельскими снарядами помещения команды и каюты офицеров, а имущество последних было истреблено. Ввиду сего 5-го апреля 1907 г. состоялся приказ (№ 73) по морскому ведомству — кондукторам, классным чинам и всем офицерам названного броненосца, кои были признаны на суде невиновными в сдаче, выдать вознаграждение в размере полугодовых окладов жалованья.

22-го января 1907 г. Всемилостивейше повелено [312]: согласно ходатайству особого присутствия Кронштадтского военно-морского суда, бывшего контр-адмирала, дворянина Небогатова, и бывших капитанов 1-го ранга, дворян Смирнова, Григорьева и Лишина, взамен определенной им судом смертной казни без лишения прав состояния, подвергнуть заточению в крепости на десять лет каждого , с последствиями, указанными в 16 ст. воен. — морск. Уст. о наказаниях.

По поводу конечных результатов этого процесса публицист Гофштеттер писал следующее: